Беседы о литургической жизни Церкви

Однако, поскольку мы слабы духом и искушение стремительно обрушивается на нас, чтобы вовлечь нас в злодеяние, нам необходима помощь Бога. Горе тому, кто считает себя крепким и сильным. Ему грозит опасность пасть быстрее всех. «Кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть»[377]. Так помолимся. Все мы слабы. Все мы ходим в этой жизни по натянутому канату. Только помощь Бога нас укрепляет. Она нас держит.

В жизни человека случаются страшные моменты, которые способны разрушить его духовный мир, и только божественная помощь всесильного Имени Господа спасает тех, кто Его призывает с глубоким смирением. Поэтому будем просить Бога денно и нощно о «ДНЕ ВСЕГО СОВЕРШЕННА, СВЯТА, МИРНА И БЕЗГРЕШНА».

* * *

110. Жил когда-то в одном городке на Крите, рядом с Кали Лимани, один крестьянин, умный и образованный, но ему довелось родиться во времена господства разных ересей. В душе у него была тревога, и он часто себя спрашивал:

«Я на правильном пути? Или ошибаюсь и тону и я, и жена моя, и дети мои? Ах, Боже, пошли мне Ангела Твоего, если он у тебя есть, чтобы он направил меня на путь истинный!» – И снова: «Ах, Боже мой… ах, Боже мой…» – Так происходило много лет…

Как-то проходил мимо его виноградника православный диакон. Слово за слово – завязалась беседа, и крестьянин позвал диакона в свой дом. Когда они пришли в дом, диакон заговорил о православной вере. Вся семья внимательно слушала его.

Всю ночь он говорил им о Господе, о воплощении Его как Богочеловека, о Служении, о Таинствах, о смерти, о Царстве Небесном, о Суде Господнем и о других вопросах нашей веры.

Никто не скучал. Все пленились его сладкими как мед словами. Их сердца распалились от стремления к истинной вере. Их глаза открылись, засияли светом Православия.

Утром все вместе захотели, если возможно, немедленно креститься. Диакон не стал терять времени: взял с собой виноградаря и они пошли к местному епископу. Епископ их принял и спросил диакона, кто он, откуда пришел и куда направляется. Диакон встал и ответил:

– Я иду из Иерусалима. Я Архидиакон Великого Архиерея и иду в Афины по его церковным поручениям. Но так как на море разыгралась сильная буря, мы пристали здесь, в Кали Лимани. Я пришел сегодня к вам, чтобы попросить крестить этого человека и его семью, всех членов которой я обращал, как подобает, все ночь в православную веру.

Епископ, услышав, что он был Архидиаконом Великой Церкви Христовой Иерусалимского Патриархата, не спросил ничего другого, но любезно сказал ему подождать, пока пройдет время, и попросил его на следующий день, в пятницу, принять участие в литургии Преждеосвященных Даров, потому что был Великий Сорокоуст. В то же время он уверил его, что обращение продолжится через несколько дней и в Пасху он окрестит крестьянина и его семью.

На другой день действительно совершилась литургия Преждеосвященных Даров. Во время большого входа диакону дали держать и перенести в молчании святой дискос с Пресвятым Телом Господа.

Все это совершил чужеземный Архидиакон, но сильно дрожа. Чуть не потеряв равновесие, он совершил перенесение. С большим трудом, со священном страхом и трепетом он вошел в святой алтарь.

Это заметили все. И епископ, и священник, и толпа христиан видели и чувствовали, что страх Архидиакона не был простым страхом. Такое необычное и загадочное поведение продолжалось и во время Божественного Причащения.

После окончания литургии епископ спросил архидиакона, не заболел ли он, и нет ли у него какой-нибудь необычной слабости. Архидиакон ответил:

– Действительно, владыка святый, я одержим слабостью, которую никто не может излечить. Каждый раз, когда я прислуживаю на Божественных и страшных Таинствах и беру в руки Честное и Пресвятое Тело Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, чувствую, что мне не хватает сил для такой большой тяжести, поэтому я не могу ходить свободно и прямо, то есть не дрожа от страха.

И прибавил, буквально, следующее:

– Как кто-нибудь может, владыка святый, из тех, кто знает суть Божественного Таинства, держать в руках своих «не постижимое для всех»? Снисхождение Господа нашего Иисуса Христа, – продолжал архидиакон, – укрепляющее нашу слабость, делает тяжелое легким, а бессильное сильным. Блажен, владыка святый, удостоенный чести служить в этом великом Таинстве, в котором небесные Ангелы и все Силы небесной славы служат со страхом и трепетом.

Сказав это, святой диакон задрожал. Весь святой алтарь засиял небесным светом. Засиял и Архидиакон и изменившимся, небесным голосом сказал: