Беседы о музыке с Сэйдзи Одзавой

В этот раз к оригинальной партитуре «Рапсодии в стиле блюз» Гершвина добавились импровизация трио и соло Дзюнко Ониси. Ветка Ониси, привитая на дерево Гершвина. Прививка должна была происходить по специально разработанному плану, но каждое исполнение Ониси было непредсказуемым. Особенно фортепианное соло – она и сама не знала, куда ее занесет в этот раз. Свобода – важнейшая составляющая джаза. Там, где заканчивалась свободная импровизация, дирижеру предстояло плавно ввести оркестр в соответствии с нотами. Стыковка никак не давалась. Мало того что соединить разнородные элементы в принципе непросто – музыкальный поток Ониси был такой силы, что регулировщику дорожного движения – маэстро – оставалось только рвать на себе волосы. Как кэтчеру, принимающему наклбол. Казалось, еще чуть-чуть и мы услышим звук рвущихся нервов. Сидя на репетиции накануне концерта, я думал: «Неужели из этого что-то получится?» Маэстро то и дело хватался за голову.

– Это тупик. – Мы сидели в гримерной после репетиции за день до концерта, 5 сентября. Маэстро выглядел изможденным. – Ониси каждый раз играет по-разному. Оркестру очень сложно поймать дыхание для вступления. Расслабиться невозможно. Не знаю, что это будет…

На редкость пессимистичное заявление для маэстро Одзавы, хоть я, если честно, не волновался, потому что не раз видел, как он выходил из самых сложных ситуаций. Человек с животной интуицией и огромной волей, суперпрофессионал. В конце концов, это же Сэйдзи Одзава. В момент истины, на концерте, он сделает все как надо. Поэтому я не волновался. К тому же, насколько я мог судить, маэстро не любит проигрывать. Он не из тех, кто сбегает, поджав хвост. Если есть трудности, он их преодолеет, – такова его суть.

И все-таки разброс в ритме оркестра и пианистки был очевидным. Джазовый ритм изначально слегка запаздывает, а классический четко следует обозначенному времени. Вот почему их так сложно совместить. Добавьте сюда сложносоставной упругий ритм Ониси, будто вложенный один в другой. Без единого шва соединить дыхание оркестра с этим особым грувом – вот уж задача так задача.

На репетициях они снова и снова отрабатывали связку с дыханием оркестра. Оркестр выглядел растерянным, Одзава – мрачным. И только Ониси работала как ни в чем не бывало. Во всяком случае, так казалось со стороны, хотя сама она потом призналась, что «жутко нервничала». Но это даже хорошо. Кто-то должен сохранять спокойствие – как корабельный якорь. Если всех будет болтать из стороны в сторону, вместе не собраться.

В тот момент меня восхитило высокое качество и великолепный слух оркестра Сайто Кинэн. Слушая Дзюнко Ониси, он медленно, но верно изучал ее оригинальный ритм, параллельно настраиваясь сам. Это было отчетливо слышно. Настройка не прекращалась даже между репетициями, поэтому во время прогона следующим вечером, 6 сентября, оркестр почти досконально понимал Ониси: какую музыку и как она хочет создать, – и подстраивал под нее дыхание. Никто не сказал: «Почему мы должны подстраиваться под джазового пианиста?» Здесь не было иерархии между классикой и джазом. Как сказал Дюк Эллингтон, музыка бывает только двух видов – хорошая и не очень.

Могу лишь догадываться, но мне показалось, что оркестр проникся уважением к выдающейся музыкальности и искренности Ониси. В противном случае такая тонкая настройка вряд ли была бы возможна. Конечно, это не значит, что все пошло гладко. Некоторые разрывы, вероятно вызванные разницей структур или традиций, никак не удавалось залатать. Такие вещи не меняются за день. И все же первоначальное взаимное замешательство постепенно сменялось эмпатией. Во всяком случае, я это вижу именно так. В очередной раз меня восхитила чуткость этого оркестра – он имеет полное право называться супероркестром, поскольку мыслит и действует как единый живой организм.

Думаю, будь на месте Сайто Кинэн другой оркестр, ничего бы не получилось, как не получилось бы, будь на месте Сэйдзи Одзавы другой дирижер. Великолепный тандем оркестра и дирижера позволил осуществить эту музыкальную авантюру на самом высоком уровне.

После концерта мне удалось пообщаться с музыкантами оркестра, и все они наперебой говорили:

– Это было по-настоящему интересно… Послужило хорошим толчком… Прекрасная идея. Хотелось бы и дальше делать нечто подобное… А она правда решила уйти? – Судя по всему, для оркестра это тоже был уникальный и прекрасный опыт.