Беседы о рентгеновских лучах (второе издание)

Сразу же напрашивается возражение: прежде чем делать столь уверенные выводы, нужно математически строго проанализировать большой статистический материал, охватывающий множество поколений «от Ромула до наших дней». Верх наивности опираться здесь на единичные, к тому же отрывочные сведения, добытые у доморощенных теоретиков, незнакомых с научной обработкой выборочных данных.

На первый взгляд лучше всего сослаться на многочисленные исторические документы, фиксирующие годы жизни. Оказывается, нет. В «хронологической пыли бытописания Земли» мы найдем биографии «избранных» — преимущественно царей, князей и иже с ними, кто в первую очередь привлекал внимание летописцев.

То есть прежде всего привилегированную публику, чья жизнь лучше оберегалась лекарями и вообще не была столь тяжкой, как у «простых смертных», составлявших большинство. Иначе говоря, такие примеры не будут репрезентативными — достаточно представительными, характерными для всего населения в целом.

Если же обратиться к демографической статистике, охватывающей всех и каждого, «от кесаря до косаря и слесаря», то она засвидетельствует: наши предки в массе своей были менее долговечны, чем мы. Пранда, точные сведения о датах рождений и смерти (акты гражданского состояния, церковные записи) можно собрать разве лишь за последние 200–300 лет, да и то не по всем странам. Тем не менее положение небезнадежно.

Так есть ли хотя бы крупица истины в библейских легендах о Мафусаиле и ему подобных патриархах, живших якобы по многу веков?

Ответить помогают вроде бы безмолвные, а на деле весьма красноречивые свидетели прошлого — ископаемые кости. Говорить их заставляют рентген и другие методы.

Обследуя человеческие скелеты, сохранившиеся еще от каменного века, специалисты многократно убеждались, что это большей частью останки людей, умерших задолго до 50 лет. В первобытной орде стариков не было. Если они не погибали «заблаговременно» в бою, от болезни, от голода или холода, их убивали свои же сородичи, для которых старики становились обузой.

«Долголетие, известное нам ныне, — явление более позднее, ставшее возможным лишь в условиях нашей цивилизации, — писал французский антрополог А. Валуа. — Только благодаря ей современный человек может достичь столь почтенного возраста. Для людей с ослабленной жизненной силой в древнем обществе не был места».

Средневековье? Его, как пишет профессор Э. Россст (Польша), «характеризует массовость преждевременных смертей и ничтожная доля лиц старших возрастов среди живущих».

Новое время… Во Франции XVIII века до 50 лет доживал лишь один из четырех новорожденных. В Германии до 60 — один из пяти. Лишь к концу XIX века это отношение поднялось до 60 процентов, да и то в одной лишь Дании. У нас (в Европейской России) накануне XX века оно держалось у 30-процентной отметки. Сейчас в СССР перевалило за 80 процентов.

Конечно, биологические возрастные пределы, данные нам в потенции, сегодня остаются такими же, как и сто и тысячу лет назад. «Меняется не прирожденная, передаваемая в виде задатка способность жить до 100 лет или несколько больше, а возможность проявить эту способность для большей или меньшей массы людей в зависимости от их социально-экономического положения», — пояснял советский ученый профессор З. Френкель.

Ну а от каких недугов страдали наши предки? Трудно найти человека, который мог бы полнее ответить на этот вопрос, чем профессор Д. Рохлин, член-корреспондент Академии медицинских наук СССР, заведующий кафедрой рентгенологии и радиологии 1-го Ленинградского медицинского института, автор монографии «Болезни древних людей».

В книге врач подвел итоги огромной работы, которую провел вместе с коллегами за 40 лет, собрав и обследовав десятки тысяч ископаемых костей, относящихся к самым разным эпохам — от палеолита до XX века.

Археологические находки, а они прибывали в Ленинград со всех концов страны, постепенно сложились в уникальную коллекцию. Все кости после детального осмотра отправлялись на просвечивание. Так, к описаниям добавлялись рентгенограммы.

Анализ богатейшего материала позволяет опровергнуть ряд распространенных заблуждений.

Известно, что сейчас в любой развитой стране «душегуб номер один» сердечно-сосудистые заболевания (до 60–70 процентов всех смертей). На втором месте — рак (до 20 процентов). Конечно, такого не было раньше, скажем, десятилетия назад. Неужто и впрямь недугов стало больше?

В начале XX столетия медицина считала их сотнями, а во второй его половине — уже десятками тысяч.

А все симптомы нынешнему врачу и подавно не упомнить: они исчисляются сотнями тысяч. И с каждым новым изданием медицинской энциклопедии их значится все больше и больше.

Да, к реестру болезней пушкинской эпохи добавился новый список, в десятки раз больший. Но отсюда не следует, что недуги становятся многочисленней! Просто в то время медицина не различала их или не подозревала об их существовании. Объем информации в ее анналах удваивается сейчас каждые 6–8 лет. Но ведь новое можно узнать и о старом!