Беседы (Омилии)

Но заметьте, что Господь, сжалившись над вдовой, оплакивающей сына, употребил не только утешительные слова, но и делом уврачевал ее скорбь. Так, по силе, и мы будем поступать, и не только словами будем сострадать тяжко бедствующим, но явим наше сострадание к ним делами. Потому что если мы всеми силами покажем доброделание, то и Бог, в Свою очередь, всемерно окажет нам благодеяние. Но посудите, каково преимущество и превосходство сего обмена: ибо насколько Бог превосходит человека, настолько и сила Его — силу человеческую, и милость, проистекающая от сей силы, превосходит милость, оказываемую нами ближнему. Если кто просил бы медные оболы и взамен за это давал золотые статиры, кто не был бы рад такой сделке? Ныне же не медь имеет быть обмененной на золото, которые являются металлами почти равной ценности, но — дается человеческое, а воспринимается божественное, и то человечность оказывается людям, что является и естественным долгом. Потому что сострадание и милостивое отношение друг к другу, конечно, мы должны оказывать на основании самого нашего естества. И вот когда мы видим многовидные милости, оказываемые нам Богом, за которые Он требует от нас не иного чего, как только прощения ближнего, общительности и человеколюбия, говоря: «Отпущайте, и отпустят вам; дайте, и дастся вам» (Лк. 6:37, 38), то ужели нет настоятельной нужды, чтобы и мы, насколько можем, делами воздавали нуждающейся братии нашей милостью и снисходительностью?! Поскольку же мы не только были помилованы Богом, и столько были облагодетельствованы им, что и исчислить это невозможно, к тому же еще приняли залоги от Него, что доброй мерой и утрясенной восприимем от Него за благотворение братиям нашим, то ужели, насколько есть силы, не постараемся мы? Ужели и самую нашу жизнь, если бы понадобилось, не положим мы за других, в подражание Владыки, дабы восприять от Него жизнь вечную? И это даже было бы нашим долгом, если и не в отношении к нашим братьям, то — в отношении к Давшему Себя на смерть за нас, не только в Искупление, но и в пример и в деятельное наставление в деле и слове и разуме несравнимо высшее всего. Ибо ради сего, как говорит Апостол Петр, Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его (1 Пет. 2:21) и были готовы, если понадобится, и душу нашу положить для исполнения заповедей Его. Потому что таким образом мы будем участниками сущей в Нем присносущной жизни и царства, вечно живя с Ним и сопрославляясь (с Ним).

Видите ли сего Мироточивого, наступающую память священного мучения которого, мы сегодня начали предпраздновать: кровь его тела, добровольно излиянная за Христа, по сему произвела приснотекущий и неиссякаемый источник многовидных чудес, освящения души и истекающего от мощей благоуханнейшего и священнейшего мира. И хотя душа сего Великомученика и ныне заслуженно наслаждаясь на небесах, обладает вечной и неизменной славой, однако тело его еще не прославлено с ней, но происходящие в настоящее время веши являются как бы неким предначертанием и образом и символом, имеющей открыться объемлющей его божественнейшей и небесной славы. Если же таковы предначертания и образ, то что же сказать о имеющем быть совершенстве?! Конечно, оно неизреченно и непостижимо. Да будет же и нам по молитвам иже в Мучениках Мироточца, как здесь мы воспринимаем от истекающего от него божественного мира, так и тогда быть зрителями и участниками сей славы, благодатью и человеколюбием прославляющегося в Своих мучениках Иисуса Христа, Сущего Бога над всем, Которому подобает всякая слава в нескончаемые века. Аминь.

Омилия XLIII [207] О иже во святых Великомученике и Чудотворце и Мироточце Димитрии [208]