Беседы с Vеликими

– В детстве я часто ездил к родне в деревню и много говорил по-татарски, почти так же хорошо, как по-русски. Сейчас подзабыл, но когда туда приезжаю, то к вечеру первого дня начинаю говорить без акцента. Более того: например, когда я приезжаю в эстонский город Пыльва, почетным гражданином коего являюсь, то, если много выпью, начинаю говорить по-эстонски. Говорю, а сам удивляюсь: откуда?

– Я б тоже удивился, если б на моих глазах татарин по пьянке начал говорить по-эстонски.

– А эстонцы не удивляются. Они вообще никогда не удивляются! Как-то, помню, иду по Метростроевской (ныне Остоженка) мимо кафе «Виру», а там толпятся тартуские студенты в фуражечках таких. Подхожу и, стараясь без акцента, спрашиваю, мол, что, закрыто кафе? А они, даже не глядя в мою сторону, типа, нет, открыто, заходи.

Вот грузины – другое дело. Как-то чуть не зарезали за мое полиглотство – до сих пор со страху их алфавит помню!

А недавно смешная история была такая. Орлуша (интернет-поэт Андрей Орлов. – И.С.) поехал в Казань по делам, когда занимался рекламой. И вот приходит он в одно татарское учреждение, где полно симпатичных сотрудниц, и, понятное дело, сразу начинает с ними заигрывать. А те его обсуждают по-татарски и хихикают. Тут он мне звонит и я, как мы заранее условились, медленно говорю ему татарские фразы, которые он тупо повторяет: «Да, я в Казани. Уже приехал. Давай встретимся. Сегодня в семь вечера у Кремля». Бедные девушки взбледнули и полезли под стол. Вообще-то я много языков знаю, причем некоторые нехило: английский, немецкий, итальянский… С волками жить – по-волчьи выть…

У меня не только много языков – я вообще живу несколько жизней одновременно. В одной жизни я – добропорядочный бюргер, образцовый отец семейства. В другой жизни я – крутой ученый, кандидат наук без границ, который ездит по планете и героически спасает ноги диабетикам. А есть еще один я – хулиган, тот, что отыгрывается за свое неподвижное сидение в самолетах и вымещает всю агрессию на клавишах. Причем – на любых практически. Я могу Гимн Советского Союза сыграть на охотничьем манке, а на пианино я играю просто пиздец.

– И всего этого тебе показалось мало. Ты решил еще стать писателем-падонком! Зачем?

– Графомания чистой воды.

– Ну допустим. А невропатологом ты почему стал?

– Это очень просто. Я никогда не собирался работать в медицине… Но в то далекое время запретов, чтоб иметь право заниматься иглотерапией, которой я когда-то увлекался, необходим был диплом невропатолога, и я его получил. Увлечение прошло, а диплом остался.

– Еще один аргумент в пользу этой специализации такой: вроде ты и врач, но ни за что не отвечаешь.

– Не скажи. Тут всякое бывает. Один раз чуть не убил девушку. Поставил ей от насморка иголки в поезде на пути из Болгарии, а она тут же на глазах дуплиться стала – еле откачал.

– А тебе не говорили, что ты со своими узкими глазами не очень-то на татарина похож? Скорее на индейца.

– Да, в семье я один такой, сам не знаю откуда. Кстати, был случай. Один очень тяжелый больной, перед тем как лечь на операцию, посмотрел на меня внимательно и спросил: «Тебе никогда не предлагали Чингачгука сыграть?» Пока его оперировали, я не поленился, пошел купил индейские причиндалы – и когда он отходил от наркоза, первое, что увидел, был я, одетый в индейский прикид с перьями, с серьезным ебальником и поднятой рукой. Он так ржал! Человек выходит из кайфа, а его встречает Чингачгук…

– А какая у тебя сейчас в медицине специализация?

– Никакая. Я сейчас ученый. В 1992-м я начал проект: в то время немцы придумали, как спасать диабетикам ноги, чтоб они не гнили и не отваливались. А мы были первые, кто испытал этот метод в России. Я же просто придумал, как быстро показать, что метод работает. Обычно для того, чтоб доказать, что лекарство лечит, нужны десятки лет и полмиллиарда долларов. А мы это сделали быстро и дешево.

– И как?

– Ну как, надо брать и лечить вовремя: таблетками кормить, в вену лить… А то начнут по ночам на стенку от боли лазать, даже одеяло на ногах выносить не смогут. А потом, уже когда нервы умрут, по гвоздям ходить, приносить домой полные ботинки крови. Кстати, расскажи всем знакомым диабетикам, что следить за давлением для них еще важней, чем за сахаром! Чтобы почки и глаза не накрылись и чтобы от сердца на коду не двинуть.

Германия

– Мы работали довольно успешно, и в какой-то момент меня спросили: не хочу ли я перебраться в Германию и оттуда руководить этим процессом в других странах? Я согласился и в 1998-м переехал.