Беседы у камина. О кризисе, олигархах и войне

Другой парень из Кентукки – сын шахтера – был ранен, когда наши войска впервые высадились в Северной Африке шесть месяцев назад.

А вот еще один солдат. Он из Иллинойса, работал шахтером вместе со своим отцом и двумя братьями. Его серьезно ранило в Тунисе, когда он пытался спасти двух своих товарищей, которые в джипе подорвались на нацистской мине.

Эти парни не считают себя героями; они, наверное, были бы смущены, если бы я назвал их имена по радио. Они ранены при исполнении боевого долга. Они знают, как важно для сотен тысяч, а в конечном итоге – для миллионов других молодых американцев, чтобы самое лучшее вооружение как можно скорее попало в руки наших воюющих частей.

Отцы и матери наших бойцов, их братья, сестры и друзья, – а значит, все американцы, – тоже исполняют свой долг, только для них он заключается в производительной работе. Всякий срыв в производстве может в конечном итоге привести к тяжелому поражению на поле боя.

Никакие раскольнические действия отдельных фракций в нашей среде не могут помешать нашему народу уверенно идти к победе.

Вы, шахтеры, не можете не знать, что существуют определенные основополагающие права, которые отстаивает наша страна. Это такие права, за которые стоит сражаться и даже отдать жизнь. Вот почему вы послали своих сыновей на войну. И из каждого шахтерского городка молодые люди отправились за океан, чтобы вступить там в великую схватку. Вот почему вы с такой готовностью и так щедро подписывались на военные займы, вносили средства в многочисленные фонды помощи жертвам войны здесь и за рубежом. Вот почему с 1939 года – со времени начала войны – вы увеличили годовую добычу угля на 200 миллионов тонн.

В вооруженных силах ваши сыновья показывают себя выносливыми солдатами, и это неудивительно. Они – из хорошей, крепкой породы. Мужчинам, которые работают в шахтах, не привыкать к трудностям. Правительство всегда преследовало цель облегчить эти трудности, обеспечить шахтерам, как и всем людям труда в стране, лучшие условия жизни.

Мне очень хорошо известно, что шахтерские семьи озабочены стоимостью жизни. Такая же забота есть и у миллионов других рабочих в нашей стране.

Год назад нам всем стало ясно, что нужно предпринять какие-то меры в этом направлении. Ваше правительство было твердо намерено не допустить, чтобы стоимость жизни постоянно росла, как это было в Первую мировую войну.

Мы стремились поддерживать на устойчивом уровне и цены и заработную плату, чтобы, насколько это возможно, покупательная способность доллара оставалась прежней. Говоря о покупательной способности, я имею в виду товары первой необходимости, а не излишества, не предметы роскоши, от которых мы в это военное время уже привыкли отказываться.

По некоторым товарам первой необходимости нам пока не удается удерживать цены на таком низком уровне, как нам бы того хотелось. Так обстоит дело не только в шахтерских городах, но и в очень многих других местах.

Если мы обнаружим, что где-то цены на основные товары поднялись слишком высоко, мы добьемся их снижения. Если мы узнаем, что где-то нарушаются «потолки» цен, мы накажем нарушителей.

Арендная плата в большей части населенных пунктов страны установлена на фиксированном уровне, причем во многих городах этот уровень ниже, чем был до войны. Цены на одежду в основном остались на прежнем уровне.

Эти два вида расходов – на жилье и на одежду – составляют более трети совокупного бюджета рабочей семьи.

Что касается продовольствия, на которое сегодня уходит еще примерно треть всех доходов средней семьи, то я хочу еще раз повторить: ваше правительство будет и впредь принимать все необходимые меры, чтобы устранять неоправданное повышение цен, которое неизбежно время от времени происходит в отношении отдельных товаров. Например, в настоящее время мы принимаем меры, чтобы «сбить» цены на мясные продукты.

Мы должны продолжать войну. Уголь будет добываться – независимо от того, кто и что об этом думает. Мы не допустим перерывов в работе наших заводов, электростанций и железных дорог. Наши войска должны получать военное снаряжение.

В таких условиях невозможно себе представить, чтобы хоть один шахтер, если он патриот своей страны, не вернулся к работе, к добыче угля, а вместо этого занял какую-то особую позицию.

Наша страна не может допустить никаких проявлений насилия на шахтах или в шахтерских городках. Ответственность за возобновление добычи угля я возложил на гражданское лицо – министра внутренних дел[104]. Если какому-то шахтеру-патриоту, желающему вернуться к работе, или его семье будет кто-то угрожать, он должен получить – и получит – всю необходимую защиту. Если для предотвращения беспорядков потребуется вооруженная сила, то на сами шахты и в шахтерские городки будут введены войска. Эти войска будут выполнять полицейские функции, тем самым защищая всю нашу страну, а особенно – наших бойцов, наших сыновей в армии, во флоте и в морской пехоте, которые по всему миру сражаются с общим врагом.