Беседы у камина. О кризисе, олигархах и войне

Даже после принятия необходимых законов потребуется время – много времени, – чтобы административным путем выработать средства излечения экономики. Значит, чтобы успеть завершить программу укрепления экономической безопасности, нам нужно, не теряя времени, наделить правительство страны полномочиями для такой деятельности.

Четыре года назад реальные действия стали предприниматься только тогда, когда до роковой черты было совсем недалеко. Еще немного – и было бы слишком поздно. Если мы извлекли из кризиса хоть какой-то урок, то мы не позволим себе увязнуть в новых бесплодных дискуссиях и дебатах, все время откладывая день принятия решений.

Кризис многому научил американский народ. На последних трех общенациональных выборах он подавляющим большинством проголосовал за то, чтобы Конгресс и президент взялись за обеспечение экономической безопасности – и не после многолетних дебатов, а немедленно.

Однако суды поставили под вопрос правомочность избранного народом Конгресса, подвергли сомнению его право защитить нас от катастрофы, право на поиск смелых решений в новой социальной и экономической ситуации.

Мы и теперь переживаем кризис – я имею в виду нашу способность двигаться дальше по пути обеспечения экономической безопасности. Этот кризис внешне малозаметен: вкладчики не толпятся в очередях у закрытых дверей банков. Однако прозорливые люди понимают, что он может иметь далеко идущие последствия, нанести большой урон Америке.

Сегодня я хочу поговорить с вами о том, каких действий требует нынешний кризис. А действовать нам необходимо, поскольку до сих пор еще не решены жгучие проблемы одной трети нашего населения, которой не хватает еды, одежды, жилья.

В прошлый четверг, говоря об американской форме правления, я сравнил ее с запряженной тройкой лошадей, которую по Конституции американский народ использует для возделывания своей нивы. Три лошади – это, конечно, три ветви власти: Конгресс, исполнительная власть и суды. Две лошади – Конгресс и исполнительная власть – сегодня тянут плуг слаженно, а третья – нет. Те, кто хотят представить дело так, что президент Соединенных Штатов будто бы стремится управлять всей тройкой, забывают ту простую истину, что президент как глава исполнительной власти сам является одной из лошадей.

Тройкой правит не кто иной, как американский народ. Это американский народ хочет, чтобы нива была возделана. Поэтому американский народ ждет, что и третья лошадь будет тянуть в лад с первыми двумя.

Я надеюсь, что в последние две недели вы перечитывали Конституцию Соединенных Штатов. Как и Библию, ее стоит перечитывать снова и снова. Понять Конституцию несложно, если помнить, чем она была вызвана к жизни. После Революции тринадцать первых штатов пытались жить по Договору об образовании конфедерации и выяснили для себя необходимость создания национальной государственной власти с достаточными полномочиями, чтобы решать общие проблемы. В преамбуле говорится, что цели Конституции – образовать более совершенный союз и содействовать всеобщему благоденствию. Полномочия, данные Конгрессу во имя этих целей, пожалуй, проще всего определить так: это полномочия, необходимые для решения всех проблем, которые на то время имели общенациональный характер и которые нельзя было решить, действуя только на местном уровне.

Однако авторы Конституции пошли дальше. Понимая, что в будущем могут встать новые, неизвестные в то время общенациональные проблемы, они широко сформулировали права Конгресса, дав ему полномочия «устанавливать налоги… и обеспечивать совместную оборону и всеобщее благоденствие Соединенных Штатов».

Друзья мои, я совершенно убежден, что в этой формуле ясно выразилось основополагающее намерение патриотов – авторов федеральной Конституции – создать в стране государственную власть с общенациональными полномочиями «в целях образования более совершенного союза» для нас и нашего потомства.

На протяжении почти двадцати лет после создания Конституции между Конгрессом и судом не возникало противоречий. Затем, в 1803 году, Верховный суд решил, что один из принятых Конгрессом законодательных актов находится в прямом противоречии с Конституцией. Суд счел себя вправе объявить закон неконституционным и сделал это. Однако некоторое время спустя сам Верховный суд признал, что такое право имеет чрезвычайный характер и его применение должно быть ограниченным. Судья Вашингтон[45] выразил это так: «Уже естественный долг уважения к мудрости, высокой нравственности и патриотизму законодательного органа велит заведомо считать каждый принятый им закон действительным, если только нарушение Конституции не доказано с полной несомненностью».