Беседы

— Своего рода русский саботаж, обломовщина. В России занимались техническим прогрессом как-то несерьезно, скорее, из некоего игрового интереса: «Ах, вы блоху изготовили, ну, а мы ее подкуем!.. Ах, вы бомбу изладили, ну и мы изладим… Вы в космос вознамерились?.. Ну, и в космосе вас опередим!..» Опередили — и опять на диван, как Илья Ильич Обломов. Здесь вовсе не самолюбование, а констатация. А в деревнях как ездили на телегах — так до сих пор и ездят. «Мерседес» телегу не вытеснил…

— Мы — природопаритетные. И вот эта природопаритетность — снизу, от человека, от русской земли, от русского народа… А теперь еще и космические сроки наступили… И растущее понимание вреда технического прогресса для Земли и Солнечной системы начинает пробивать, как диэлектрик.

Поэтому мы легко «проломились». И МЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕ ТАКИЕ, КАК ОНИ. И это надо признать. Да, мы вот такие. Мы — природопаритетны. Так ведь это же — МОЩЬ…

— Природа звучит в нас есенинской нотой… Приведу наблюдение Георгия Гачева («Русская дума». Портреты русских мыслителей), он сравнивает есенинскую «Песнь о хлебе» с балладой Бернса «Джон Ячменное Зерно». У Бернса убийство Джона — метафора, иносказание, красное словцо, «понарошку»… У Есенина — не «понарошку»:

Режет серп тяжелые колосья, Как под горло режут лебедей…

Пища, добытая убийством природы… расширенно воспроизводит в человеке убийцу в принципе:

И свистят по всей стране, как осень,

Шарлатан, убийца и злодей…

Оттого что режет серп колосья,

Как под горло режут лебедей.

В русском космизме вызревает мысль о ПРЕОБРАЗОВАНИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЫ (автотрофность): Сухово-Кобылин (сидеральное человечество), Н.Ф.Федоров (воскрешение предков), Циолковский (лучистое человечество), Вернадский (ноосфера), семья Рерихов (трансмутация тела), Порфирий Корнеевич Иванов (питание тела азотом из воздуха)…

Когда размышляешь о культуре и цивилизации, невольно напрашивается сопоставление: индеец перед тем, как срубить дерево, просил у него прощения, а добропорядочный англичанин стрижет каждый год кусты на лужайке перед домом — и не ведает о том страдании, которое он при этом причиняет живому. Апофеоз цивилизации — парад роз в Пасадене, необыкновенно живописное зрелище, но на его ежегодное обустройство идут МИЛЛИОНЫ СРЕЗАННЫХ РОЗ, убийства которых никто не заметил… «Не любим срезанных цветов», — сказано, кстати, в Живой Этике.

Еще факт: в самом начале перестройки кто-то собрался было провести в Москве корриду. И я помню, как пронеслась в народе какая-то волна несогласия: НЕЛЬЗЯ УБИВАТЬ ПОТЕХИ РАДИ. Коррида не состоялась.

— Наша неоторванность от природы, наша боль о ней воспринимается многими как наш недостаток, как наша слабость… Но кто окажется слабее, когда космические средства будут все более мощными — на подавление технического поголовья на Земле, промышленного, энерговыделения, вещественного преобразования?.. Будет нарастать, оно уже нарастает, и климатические реакции — уже прямые признаки этого давления. Но сопротивление природе на Западе не только промышленные схемы имеет: города, линии электропередач, вещество, энергии и т. д., которые мобилизованы в промышленный процесс — неприродный, но там и люди преданы этому техническому прогрессу.

— Они будто присягу приняли…

— Да, присяга техническому прогрессу и его инварианту — прибыли — и привела к тому, что они — это не мы, а мы — это не они. Это надо признать. И не надо закрывать на это глаза. И не надо в срочном порядке перекраивать себе спину или живот под технический прогресс.

— Все равно ж не получится.

— Не получится, совершенно верно. И вот появились первые признаки космического воздействия и противодействия техническому прогрессу в целом… Планетному состоянию как технической игрушке… Природа встретила отклик внутри нас… Мы — бесхозяйственны. Оказались бесхозяйственны с точки зрения налаживания вот этих концернов и фирменных совершенств. НО МЫ — ЖИЗНЕННЫ. Это разные вещи…

— Интересные рассуждения на эту тему имеются у Ивана Солоневича, в его «Народной монархии»: