Бешан или Пастер? Утерянная глава истории биологии

Подойдя к концу работы, я перечитала ее вместе с г-ном Люптоном, и он сделал некоторые полезные замечания. Рукопись была также передана г-ну Джадду Льюису, который проверил ее с научной точки зрения и любезно предоставил мне возможность наблюдать работу поляриметра – прибора, с помощью которого Бешану удалось провести столько важных исследований. В другой лаборатории под микроскопом мне показали различные стадии кариокинеза (кариокинез, он же митоз – непрямое деление клетки, являющееся наиболее распространенным способом воспроизведения клеток. – Прим. перев.). Все это происходило в то время, когда разразилась Первая мировая война. Это было неподходящее для публикации время. Когда я вышла замуж и уехала жить в Шотландию, моя рукопись была уложена на дно дорожного сундука. На некоторое время я отвлеклась от Бешана.

Наконец, вернувшись в Англию, я переписала всю книгу, в третий раз переделав бóльшую ее часть. Затем последовали утомительные организационные вопросы, с которыми я бы не справилась без помощи моего мужа. Поскольку мои «Первичные архитекторы жизни» были использованы в качестве главы американского труда по терапии без ссылки на меня, «Бешана или Пастера?» необходимо было опубликовать в Соединенных Штатах для получения американского копирайта на книгу.

В конце концов в 1923 году вышло первое издание книги. Д-р Леверсон так и не узнал об этом событии, хотя еще был жив. Когда были проданы первые две тысячи экземпляров, г-н Люптон загорелся мыслью издать книгу во второй раз.

Это было осуществлено вскоре после его смерти в 1930 году. Я удостоилась чести увидеться с ним за несколько дней до его кончины. Мне никогда не забыть того чудесного благословения, которым он наградил меня за мои старания. Я всегда буду благодарна ему за то, что он заставил меня осуществить попытку, удавшуюся намного больше, чем я осмеливалась надеяться. Я также признательна тем, кто был наиболее любезен при оказании мне помощи, в частности, Ее Милости Нине, герцогине Гамильтон и Брэндон.

Большую поддержку я получила с родины Бешана, в первую очередь и главным образом от д-ра Поля Шаванона, автора книги «Мы… подопытные кролики» и других выдающихся работ по медицине. Он страстно желает, чтобы книга «Бешан или Пастер?» была переведена на французский. Книга также получила высокую оценку д-ра Густава Раппена, директора Нантского института Пастера. Будучи еще молодым человеком, он присутствовал на бурных заседаниях Академии Наук, когда Пастер гневно обрушивался на всех, кто осмеливался противоречить его взглядам. Последующие исследования д-ра Раппена убедили его твердо придерживаться взглядов Бешана. Густав Раппен умер во время Второй мировой войны в возрасте 92 лет.

Этель Дуглас Хьюм

(Хедли Томсон)

Введение

Глава 1. Антуан Бешан

Правда выйдет на свет.

Шекспир

28 сентября 1895 г. в городке Вильнёв Л’Этан, что неподалеку от Парижа, умер француз, который был провозглашен редчайшим светилом и великим благодетелем человечества. Скорбь во всем мире, национальные почести, помпезные похороны, длинные газетные статьи, дань памяти от общественности и частных лиц – все это сопровождало уход Луи Пастера. Его жизнь полностью описана; скульптуры сохраняют портретное сходство; его именем названа система, а институты, следующие его методам, распространились по всему миру. Никогда еще Госпожа Фортуна не была столь щедрой, как в случае с этим химиком, который, так и не став врачом, осмелился заявить о целой революции в медицине. Согласно его собственному высказыванию, свидетельства последующих веков всегда выносят справедливый приговор ученому. Позаимствовав у Пастера эту мысль, а также, при всем почтении, его дерзость, мы взяли на себя смелость исследовать эти свидетельства.

Что же мы обнаружили?

Ни больше ни меньше как утерянную главу в истории биологии, которую, похоже, необходимо открыть заново и найти ей подобающее место. Дело в том, что знакомство с ней может привести, во-первых, к изменению всего нашего представления о современной медицине, и, во-вторых, к доказательству того, что выдающимся французским гением девятнадцатого века в действительности был совсем не Луи Пастер!

Более того, эта поразительная глава оспаривает общепринятую веру в то, что Пастер первым объяснил загадку брожения, причину винного брожения и причину заболевания тутовых шелкопрядов; кроме того, она показывает, что его теории микроорганизмов в корне отличались от теорий исследователя, который, похоже, был настоящим автором открытий, которые Пастер всегда приписывал себе.

Итак, поскольку наша цель Истина, мы осмеливаемся просить спокойного и беспристрастного рассмотрения представляемых нами фактов касательно работы и жизни двух французских ученых, один из которых едва знаком современному поколению, получившему, однако, именно от него бóльшую часть своих знаний, в то время как имя другого стало нарицательным.