Бешеная армия

А на противоположной трибуне сидят фанаты соперника, которые тоже хотят победить. И они, ясное дело, тоже будут петь и кричать — из этого и складывается атмосфера на стадионе. Обычно настроение у всех благожелательное, но иногда, как мы только что убедились, оно может смениться на враждебное или на нечто худшее. Если что-нибудь произойдет на поле — кто-то грубо нарушит правила или судья примет неправильное решение, — настроение может тут же перейти с радостного на агрессивное. Обычно эта агрессия проходит, как только звучит финальный свисток. Может случиться и так, что она выльется лишь в плохое настроение и жалобы. Когда ты выйдешь со стадиона, то незаметно начнешь улыбаться, а когда окажешься в пабе или в машине, то произошедшее будет почти забыто. В конце концов, его уже не изменить. Но иногда эта агрессия не исчезает, она остается — и об этом лучше всего расскажет Джей из Ипсвича.

Я никогда не участвовал в беспорядках на стадионе. Это не мое, и, если честно, я этого совершенно не понимаю. Но в конце прошлого сезона, после десяти лет, отданных «Ипсвич Таун», я сорвался.

Идя домой со стадиона после того, как мы были выбиты из плей-офф, а мы проигрывали третий сезон подряд, я ощущал полную опустошенность. И до сих пор ее чувствую. Что нам тогда еще оставалось делать? В общем, я просто хотел побыстрее попасть домой, так что, попрощавшись с друзьями, направился к машине, но в этот момент ко мне подошел некий «шарфист» «Болтона», вполне дружелюбно протянувший мне руку. Остановившись, я сказал ему, чтобы он проваливал — это совсем на меня не похоже, — а он сказал нечто вроде «Да ладно тебе, это всего лишь игра». Для него, возможно, так и было, но только не для меня, и тут я как с цепи сорвался До сих пор не могу понять почему. Разочарование, злость — кто знает? В итоге я повернулся и врезал ему. Мне тут же стало стыдно за себя, но я бы скорее сдох, чем извинился. Не знаю, какая сила порождает такие поступки, но я надеюсь, что подобное больше не повторится Хотя должен отметить, что, ударив его тогда, я почувствовал себя гораздо лучше.

Это не только иллюстрация того, что человек может запросто сорваться на футболе, сотворив нечто для него совершенно нехарактерное, но и иллюстрация принципиального различия между «нормальными» фанатами и хулиганами. В глазах последних вынесение соперничества и эмоций за пределы стадиона — не просто обычное дело, но и существенная часть жизни «правильного человека». Для них происходящее за пределами поля так же важно, как и происходящее на поле, поскольку они считают репутацию клуба намертво связанной с их собственной. И если кто-то изменяет положение вещей — будь то игрок соперничающего клуба или его фанаты, — они попробуют изменить расстановку сил единственным известным им способом. Именно выход за грань и превращает болельщиков в хулиганов, а то, чем они занимаются — в хулиганство.

Здесь важно понять одну важную вещь: футбольные хулиганы — производное от футбольных фанатов. Пресса и футбольные чиновники могут думать иначе, но это лишь доказывает, насколько плохо они понимают природу этой проблемы. Причина хулиганства — сам футбол, и сложно поверить в то, что те же люди продолжат вытворять нечто подобное, если перестанут ходить на футбол. Конечно, столкновения фанатских группировок и даже отдельных фанатов очень редко выходят (если вообще выходят) за рамки дня игры. А если это и произойдет, то обязательно будет связано с какой-нибудь глупостью: группа парней поехала куда-то отдыхать, сходила на матч фарм-клуба или вообще предпочла другой вид спорта, нарвавшись на то, что кто-то из числа зрителей оказался связанным с футбольными клубами. Самый удачный пример — бокс. У некоторых клубов (например, «Бирмингема», «Кардиффа», «Миллуола» и «Лутона») есть связи с определенными боксерами. И когда любимые бойцы сходятся на ринге, для фанатских группировок это зачастую становится поводом выяснить отношения.

Так каковы же причины хулиганства? Почему футбол привлекает значительное количество вроде бы нормальных людей, которые после матча не ограничиваются рукопожатиями, распитием пива и шутками, а переступают определенную черту, становятся частью движения, пропагандирующего культуру, напоминающую нам времена гангстерских войн? У ученых есть свои теории о социальной депривации, сопротивлении и т. д., но даже в том случае если бы я им поверил (а я им не верю), то это всего лишь оправдания, а не реальные причины. Я убежден, что в значительной мере сегодняшнее хулиганство основывается на истории и репутации — вещах взаимосвязанных. Истории конкретного противостояния или репутации конкретной фанатской группировки.