Бешеное счастье некроманта

— Кельвин, поймай помощника ректора и главу отделения боевой магии. Мне нужна фора в десять минут, и можешь возвращать их обратно в Староград. И без твоих излюбленных фокусов, пожалуйста.

— Обижаешь, братец, — усмехнулся Кельвин с видом «Я? И без фокусов?», но Данте уже поворачивался к Спайку:

— Идешь к Уинслоу и просишь того отправить Северу послание. Пусть брат как можно скорее проверит свой браслет и даст нам знать. Кейт…

Но я уже без слов сцапала его за локоть и потащила в неизвестность.

Где в этом лабиринте переходов и лестниц комната для перемещений? Не замок, а клубок бараньих кишок какой-то! Хоть бы указатели повесили. Или план эвакуации нарисовали.

— Кейт, в другую сторону.

И вот кто бы сомневался?

Башня некромантов встретила нас криками.

Хотелось бы сказать, что приветственными, но увы.

— И-и-и! — завывал кто-то.

— Посторонись, несу клещи! — предупреждал другой.

— Шинг-шня-я-як… Кхе-кхе… — хрипел третий.

— Гертруда, лапонька, выплюнь бяку! — молил четвертый.

Данте развернулся в сторону звуков, словно счетчик Ге́йгера — Мю́ллера, скрупулезно вымеряя уровень угрозы. Еще с полсекунды напряженно к чему-то прислушивался, а после тихохонько ругнулся. Из чего я сделала вывод: за поворотом нас ждет красная зона.

В подтверждение этой мысли что-то чувственно взорвалось. Из-за поворота торжественно вылетело облачко пыли и с достоинством пожилой матроны медленно осело на пол.

— Иди в мой кабинет, там безопасно, — крикнул некромант, устремляясь вперед.

Ха! Да за какую трусливую фиалку принял меня этот некромант, если всерьез полагает, что я уйду? А как же веселье?

— Кейт, лучше не надо, — предпринял вторую попытку воззвания к самому скучному инстинкту человека — инстинкту самосохранения, но я упрямо поджала губы и вырвалась вперед.

И первой же очутилась в эпицентре некромантского абсурда.

Начнем с того, что все происходило в овальном закутке с десятком темных коридоров, прогрызенных по периметру. В центре площадки висела старинная люстра. Она была круглая и своеобразная — с подсвечниками в ручках кинжалов, направленных остриями к полу.

Уцепившись за цепь, на которой была подвешена конструкция а-ля лампа, завывал и покачивался (о ужас и внимание) ректор. Ниже, вцепившись в сползающие штаны работодателя, болтался глава отделения анималистов. Верхняя часть пухлого добрячка с лысеющей шевелюрой сочного морковного оттенка то отчаянно молилась всем богам вперемешку, то не менее страстно проклинала некромантов. Нижняя — терялась в недрах сомкнутой пасти Гертруды.

К слову, Гертруда произвела на меня впечатление.

Неизгладимое.

И это факт.

Если не приглядываться, то внешне Гертруда напоминала злой комок пыли, вывалившийся из-под кровати ледяного великана. Очень-очень большой комок. Такой большой, что уже поедает не только носки и тапки, но и опрометчиво свесившуюся с края кровати ногу. Причем вместе с остальным телом.

Это если не приглядываться.

Но я пригляделась и обнаружила неприятную истину — злой комок пыли был помесью саблезубой кошки и медведя. От первой ему достались инстинкты и морда с огромными клыками, от второго — размеры и взрывной характер самоуверенного хищника.

Сбежавшиеся на вопли трагедии некроманты спасали ситуацию.

Точнее, пытались.

Здоровенный Рычай обнял и зафиксировал зверюгу, что бы та не дергалась. Блондинистый Влад забрался на стул и пытался разжать челюсть Гертруды подручными средствами. Причитающий Эдвард в своей неизменной бандане держал шатающуюся стремянку, на которой балансировал тощий парень с угрюмой россыпью прыщей на щеках.

— Плохая, плохая девочка! — старательно выговаривал он животинке, лупя ту по наглой морде свернутой в рулон газеткой.

Зарисовка «…крокодил солнце в небе проглотил» опасно покачивалась, ректорские штаны съезжали, анималист завывал-молился-матерился. Гертруда сидела на задних лапах и с упрямством подростка в пубертате продолжала держать рот на замке, то есть чуть ниже талии своей жертвы.

— Что здесь происходит? — тихо, но очень вкрадчиво спросил Данте, выходя вперед.

Так вкрадчиво, что у меня по спине поползли мурашки, цепляющийся за цепь ректор вздрогнул, анималист умолк, Гертруда с трудом сглотнула и попыталась стать меньше.

— Мастер! — просветлел лицом Эдвард и выпустил стремянку.

Лишившаяся опоры стремянка с усталым бряцаньем сложилась, хозяин Гертруды растянулся на полу и притворился половым ковриком. Влад обжег меня взглядом, но тут же отвернулся.

— Праймус, немедленно отзовите своего монстра! — ректор попытался оставаться деловым и властным, но на последнем слове дал петуха и смутился.

А вот Данте остался спокоен и чуточку доброжелателен.

— Я бы с удовольствием, господин ректор, но Спайк остался в моем родовом замке, а больше монстров за собой не припомню.

— Прекратите издеваться! — Ректор дернулся, отчего штаны ещё немного съехали и предупреждающе затрещали. — Я имел в виду эту вашу саблезубую тварь, которую вы оставили на балансе. Уберите ее сами, иначе я за себя не ручаюсь.

— Я тоже, — кивнул некромант и посмотрел на Влада. — Что произошло?