Бешеный

— Никем я себя не считаю, — зло произнес Олег, — но уж коли разговор этот начат, то неплохо бы довести его до конца.

— Ты прав. Конечно, эта дача никогда не принадлежала Матвееву. Ты сам посуди. Его тесть — такая важная шишка, и вдруг его жена и дочь будут отдыхать в подобной халупе. Нонсенс!

— Так, значит, и Настя — вовсе не его дочь? — задал Олег так долго вертевшийся на языке вопрос.

— Как неприятно огорчать тебя, действительно — не его. Его дочь давным-давно забыла про своего отца. К тому же его выходки сильно досаждали семье. Человек так успешно делал карьеру. Все у него было. И вдруг на тебе — выкинул столь странный фортель. Им, истинным представительницам советской элиты, не только не нравилось поведение отца и мужа, оно приводило их в ужас. Так-то вот!

— А Настя — кто она?

— Зацепила девчонка сердце? — весело констатировал старик. — Да никто. Простая ведьма, из начинающих. Но неплохо справилась, неплохо… — Артур Афанасьевич ласково улыбнулся.

— Только я не пойму одного, — Олег пристально посмотрел на хозяина, — для чего затеян весь этот спектакль? Дневник у вас имелся — кстати, как он к вам попал? Я для вас никакого интереса не представлял, тогда что за всем этим скрывается?

— Ты, я вижу, мне не веришь? Итак, для чего все это затеяно? Я уже сказал, что хотел проверить твои способности, чтобы знать наверняка. И проверил. Способностей-то нет! Я очень доволен. Конечно, потрачены некоторые средства, но они потрачены не зря. Еще старик Кант учил, что все надо проверять опытным путем.

— А зачем вы убили Козопасова? — неожиданно спросил Олег.

— Откуда ты знаешь, что я его убил? — быстро спросил Артур Афанасьевич.

— Вы же сами сказали: «холодный труп» и все такое…

— Правильно, но ведь я не говорил, что убил его.

— А мне почему-то кажется, что сделали это именно вы и именно в этом доме!

Олегу показалось, что хозяин на секунду смутился. Он как-то неуверенно дернул щекой и скривился. Однако через мгновение на его лице играла добродушная улыбка. — Степа был слишком легкомыслен, дерзил, а главное, не справлялся с возложенными на него обязанностями. Печально, но факт. Ты видишь, я от тебя ничего не скрываю.

И снова Олег почувствовал, как кто-то незримый пытается войти в его разум. Это было похоже на легкую щекотку, которую он сначала приписал результату удара по голове. Но вслушавшись в это чувство, он понял — у него совсем иное происхождение.

Он внимательно посмотрел на Артура Афанасьевича. Тот сидел, все так же улыбаясь, но как бы оцепенев. И улыбка застыла на его лице подобно маске. В то же время Олег заметил, как у старика выступили на лбу капли пота и набухла на виске жилка. Все это выдавало чрезвычайное напряжение сидящего напротив. Наконец тот перевел дух, взгляд его ожил, и он серьезно посмотрел на Олега.

— Интересно, очень интересно! — сказал он вроде бы сам себе. — Знаешь что, ты хочешь увидеть Настю?

— Хочу, — тотчас ответил Олег.

— Она не здесь, но, если ты не против, можно съездить в то место, где она находится.

Олег кивнул.

— А не боишься?

— Чего?

— Ну хотя бы меня?

— Если бы я боялся, то вряд ли сюда бы пришел.

— Но ведь ты не знал, куда идешь, а теперь, — старик помедлил, — теперь понимаешь?

Олег был слегка сбит с толку. Он чувствовал, что Артур Афанасьевич пытается у него что-то выведать, но никак не мог понять, что же именно. Старик явно знает что-то, чего не знает он. Но что же, что же?

— Ты подожди минутку, я сейчас распоряжусь насчет транспорта.

Олег разглядывал большие кусты, на которых цвело множество мелких желтых и красных роз.

«Как он там сказал: „под розой“, значит — тайна. А не пытался ли он выведать у меня тайну, о которой я и сам не догадываюсь?»

Артур Афанасьевич между тем появился вновь. Он переоделся в старенький, кое-где лоснящийся костюм.

— Сейчас подойдет машина, а пока можешь нарвать букет роз. Вручишь своей даме сердца.

Но Олег отказался рвать розы по причине колючек. Вскоре подошла машина. Это были довольно потрепанные «Жигули». Они уселись, и машина покатила неведомо куда.

Дорогой все больше молчали. Олег сидел вместе с Артуром Афанасьевичем на заднем сиденье и от нечего делать смотрел в окно.

Ехали минут сорок. Наконец остановились возле большого дома, стоящего в окружении высоченных сосен.

— Прибыли, — объявил старик, — теперь ты мой гость, а к гостю отношение особое.

— Это что, ваш дом? — полюбопытствовал Олег.

— Мой, — не без гордости ответил Артур Афанасьевич, — неплохой домишко, верно?

— Ничего, — подтвердил Олег.

— Отведи его в комнату, ну, знаешь, для гостей, — сказал старик личности, встретившей их у порога. — Ты, молодой человек, не стесняйся, — обратился он к Олегу, — располагайся, прими ванну, а потом я тебя позову. Не обижайся, что покидаю, и ничего не бойся, ты — гость, а это понятие для меня свято.

Чуточку растерявшись от столь цветистого напутствия, Олег прошел следом за человеком.

Тот поднялся на второй этаж дома и, почтительно поклонившись, распахнул перед ним дверь.