Бешеный медведь

Адъютант вытянулся возле своего стола при его появлении в приемной, кинулся подать плащ, но Данченко махнул рукой — не надо. Спустившись к стоянке служебных машин, он сел в глидер и сказал, куда его доставить. Лететь было недалеко. В парковой зоне пригорода Санкт-Петербурга, где вдоль живописных прудов любили гулять няни с младенцами и кататься верхом те, кто имел возможность держать лошадей, сегодня, благодаря дождливой погоде, не должно было быть много народа. К тому же близился вечер.

Данченко вышел из глидера, припарковавшегося под деревьями. Накрапывал дождь, и он пожалел, что отказался от плаща. В деревянной беседке, нависшей над прудом, его уже ждали. Василий Тарасович до сих пор не мог простить Леонидову и Лиховцеву, что его — начальника разведки Генерального штаба — обошли при подготовке операции с капитаном первого ранга Бергером. В конце концов, он имел не меньше полномочий, у него огромный послужной список, личные благодарности от Его Величества, а если он наденет все награды, то может идти на абордаж, не надевая брони. Наконец, он из всех троих старший по званию и по возрасту! Они по сравнению с ним — сопляки!

Василий Тарасович так накрутил себя, что кровь бросилась в голову. Он ослабил воротник. Ладно, господа, посмотрим, кто из нас окажется прав.

Полковник Стрепетов поднялся при его появлении, бросил руку к козырьку фуражки.

— Да что ты, Вадим Сергеевич, — добродушно махнул рукой Данченко, — мы ведь коллеги, да и генерал ты, без пяти минут. Давай уж без церемоний.

Сейчас он более чем когда-либо походил на доброго дядьку, который больше всего в жизни ценит простые радости — вкусную еду, крепкую выпивку, веселых красивых женщин. Василий Тарасович умел, когда хотел, быть обаятельным, и роль простого, как табуретка, мужика давалась ему легко.

— Как там комиссия? — спросил Данченко, опускаясь на скамейку. — Шустрит?

— Землю роют, — в тон ему ответил Стрепетов. — Ребята уже на грани, Василий Тарасович. Хоть бы знать, кого ищут, мы бы сами разобрались.

— Ну, если пригрели змею на груди, так теперь терпите.

Стрепетов закурил, разогнал дым рукой.

— А была она, змея-то? Впечатление такое, что комиссия ничего не нашла и теперь просто тянет время. Не с чем ей идти к вам с Леонидовым и Лиховцевым. Может, не хотят меня ставить во главе службы? — с чуть заметной обидой спросил полковник. — Так я за чинами и званиями не гонюсь и никогда не гнался. Я и простым «волкодавом» работать могу, мне не привыкать.

— Ну, это ты зря. Кроме тебя…

— Я дважды ранен, горел, у меня пять орденов от государя. Вот он я, как на ладони, — Стрепетов отбросил папиросу, вскочил и, сунув руки в карманы, прошелся по беседке. — Я к тебе, как к старшему товарищу, Василий Тарасович, как к офицеру. Чувствую я, чего-то мне недоговаривают. Даже если комиссия сделает заключение, я его не увижу, так мне кажется. Что я, по-твоему, должен делать, как поступить?

— А ты сам как думаешь: что произошло с Амбарцумяном?

Стрепетов пожал плечами:

— Ну, следствие ведь не закончилось. Как я знаю, по официальной версии…

— Это для прессы. Ты сам что думаешь?

— Кто-то против нас сильно сработал, Василий Тарасович. Не буду скрывать, разные дурацкие мысли лезли, даже и говорить не стоит. Чертовщина всякая.

— Чертовщина… да, проще всего объяснить произошедшее чертовщиной, — согласился Данченко, пристально посмотрев на полковника, — только ведь не бывает этого. Ты меня извини, я постарше тебя буду и в разведке поболе служу, но и я ни разу ни с чем потусторонним не встречался. А некоторые… — Данченко оборвал себя. — Ладно. Вот тебе мое предложение, полковник. Есть у тебя надежные люди в управлении?

— Найдется десяток.

— Давай-ка мы это дело будем сами раскручивать. Леонидову и Лиховцеву, естественно, ни слова. В конторе тоже об этом помалкивай. Думается мне, или Бюро здесь напортачило — они вообще грубо работают, либо лигисты из Сервис. Вот из этого и будем исходить. Наши контакты, конечно, скрыть не удастся. Для всех я с тобой советуюсь, как усилить твою службу. Ты ведь знаешь, что кроме тебя вряд ли кого поставят на замену Амбарцумяну. — Данченко понизил голос и поманил Стрепетова: — Скажу по секрету, указ о твоем назначении уже подписан. Там, — он поднял палец к небу, — ждут окончания проверки. Но учти, я тебе этого не говорил. Знаю я тебя, — Данченко шутливо погрозил полковнику, — ты ведь хитрый, как лиса, а между нами давай уж прямо, без уверток, разговаривать. Это, так сказать, аванс тебе в счет будущей дружбы.

— Понял, — Стрепетов порывисто протянул руку. — Я этого не забуду, господин генерал-лейтенант.

— Василий Тарасович меня зовут. Для своих я — просто Василий Тарасович.

Довольный встречей, Данченко вернулся к машине, сел на заднее сиденье, приказал везти себя домой и пробормотал:

— Ну вот, а господа из безопасности и флота пусть играют в свои игрушки.