Бешеный прапорщик. Части 1-17

  - Здравия желаю, Ваше Императорское величество! - Пожимаю руку Императору, потом Михаилу Александровичу, галантно целую руку княжне, ручкаюсь с остальными, не забывая каждому козырнуть "лодочкой". Здороваюсь с Валерием Антоновичем, тот явно искренне переживает и волнуется за меня... Келлер, злодей такой, пожимая мне руку, вопросительно смотрит... Да, готовы мы, готовы, все сделаем в лучшем виде, как договаривались!..

  Величество начинает проникновенную речь. Вижу, что бойцы мои впечатлены по самое-самое, шутка ли, - сам помазанник Божий... Увидели своими глазами и послушали своими ушами... Да и я сейчас... гы-гы... лицо, приближенное к Императору, как Киса Воробьянинов... Царь-батюшка вещает о вековых традициях русского воинства, благодарит за то, что не посрамили, что тронут храбростью и героизмом. А посему, Высочайшим повелением, батальон нарекается "1-м отдельным Нарочанским Её Императорского Высочества Великой Княжны Ольги Николаевны специального назначения батальоном" с пожалованием Георгиевского знамени "За отличие над неприятелем в боях 1915 и 1916 года" с Георгиевским же навершием...

  Затем выступает Великая Княжна Ольга и, смущаясь от устремленных на неё восторженных глаз, от всей души говорит, что благодаря нашему героическому батальону спасена честь Российской Империи в её лице, посрамлен неприятель... И остальные бла-бла-бла... и, наконец, о величайшей чести и счастье быть шефом нашего хоть и молодого, но уже такого прославленного подразделения.

  Пока высокие гости толкают речи, лейб-конвойцы устанавливают покрытый зеленым сукном стол, на котором блестит серебряное блюдо со специальными знаменными гвоздями и молоток для их прибивания, а затем аккуратно укладывают древко с медным подтоком и полотнище стяга. Успеваю рассмотреть почти уже наше Знамя... Георгиевское полотнище образца 1900 года с малиновой каймой, по центру Спас Нерукотворный, по периметру рамки надпись "За отличие над неприятелем в боях под Равой в июле 1915 года и в боях под Нарочью в феврале 1916 года". Да! И в навершии черного древка - Георгиевский крест! Здесь же на столе Грамота Государя Императора о пожаловании знамени... Когда Ольга Николаевна заканчивает говорить, по кивку Государя командую:

  - Барабанщики, первая полурота, господа офицеры - ПРЕД БАТАЛЬОН!

  Выходят офицеры, знаменщики, знаменный взвод. Ревностно отслеживаю каждый шаг моих орлов, боюсь, чтоб кто-нибудь не накосячил... Уф!!!... Чувствую, как по спине бежит пот... Как будто десяток мешков потаскал. А все еще впереди. Ничего - прорвемся!..

  Граф Келлер, подойдя к столу и обернув запас полотнища знамени вокруг древка, наживляет верхний гвоздь и почтительно протягивает молоточек Государю, который его и забивает. После Его Величества, подходит Ольга Николаевна и неумело забивает второй гвоздик. Следующий гвоздь аккуратно вколачивает сам Федор Артурович, за ним подполковник Бойко, затем я, и уже за мной - мои господа офицеры, по старшинству. Под конец, молоток берет покрасневший от волнения мой кровный братишка - подхорунжий Гриша Митяев, одним ударом загоняет в древко гвоздь, затем передает Гордею... Тот - Сомову...

  Всё!... Полотнище закреплено последним гвоздем и в торжественном безмолвии Николай Вторый, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский и прочая, и прочая разворачивает Высочайшую Грамоту для прочтения. Над притихшим плацем звучит воля Монарха:

  - ...Повелеваем знамя сие, освятив по установлению, употреблять на службу Нам и Отечеству с верностью и усердием, Российскому воинству свойственными...

  Долго всё это длится, чего тут говорить. Устал я... Потом выходит наш дивизионный благочинный отец Александр. Командую к молитве:

  - Батальон, Смирно!.. Барабанщики - на молитву! Шапки - долой!..

  Барабаны отбивают "повестку" и начинается молебен с акафистом и многолетием... Сперва - проповедь, объясняющая значение новых полковых святынь. После - молебствие памяти убиенных воинов, сложивших свои головы на поле брани за честь и славу Отечества. Честно говоря, очень это всё утомительно ... Зато мандраж меня, наконец покинул, уступив место тупому ожиданию и уверенному спокойствию. Вдруг понимаю, что всё идет своим чередом, что сделал всё, что мог и даже больше, и что от меня уже ничего не зависит...

  Наконец, окропив святой водой знамя, отец Александр при молитве вручает его коленопреклоненному Келлеру, и двигается в обход батальона, тоже кропя его святой водой.

  И вот он!.. Этот торжественный момент, когда командир Сводного кавалерийского корпуса генерал-лейтенант граф Федор Артурович Келлер, взяв в руки знамя, вручает его опустившемуся на колено командиру 1-го отдельного Нарочанского батальона... То есть мне... Ну а я уже, раздуваясь от торжественности, и с полным удовлетворением от хорошо выполненной работы передаю наш стяг преклонившему колено Михалычу.