Бешеный прапорщик. Части 1-17

   Еще недавно пустынная станция наполняется деловым многолюдием, организованной суетой и командами унтеров и ротных командиров. Пережидая прохождение через пути одной из рот, цепляюсь взглядом за свой броневагон, возле которого толпится любознательный народ, и останавливаюсь, как вкопанный. Ну, засранцы!.. Нет, блин интересно, это кто такой смекалистый нашелся?.. На борту поверх камуфлированной окраски свежими, еще не подсохшими белилами чуть наискось сделана надпись "Неуловимый мститель". И ниже, шрифтом помельче, - "1-й отдЪльный Нарочанскiй батальонъ"...

   От разглядывания этого художественного шедевра и проведения срочных розыскных мероприятий отвлекает посторонний шум откуда-то сверху. С востока накатывается ровный вибрирующий гул, затем две еле заметные точечки над горизонтом постепенно превращаются даже не в самолеты, а в воздушные корабли. Которые не летят, а величественно плывут в воздухе. Бинокль помогает оценить огромный размах узких крыльев, вытянутый фюзеляж, опознавательные бело-сине-красные триколоры. В прошло-будущем особого пиетета перед "еропланами" не испытывал, за исключением, пожалуй, 27-й Сушки, считая всё остальное сосисками с крыльями. Но тут - совсем другое. Самое выдающееся творение Игоря Сикорского, четырехмоторный "Илья Муромец"!.. Два богатыря покачивают крыльями, приветствуя нас, что вызывает очень громкие и положительные эмоции у всех присутствующих, и шествуют мимо города...

   В штабе, выслушав краткий доклад и отдав распоряжения своим штабным, полковник Степаненко начинает рассказывать о глобальных событиях последних двух суток.

   - ... Прорыв расширен до двадцати верст, следом за нами вошел 3-й Сибирский корпус, на подходе войска второго эшелона. Командующий армией будто очнулся от летаргического сна и развил бурную активность. Не знаю, правда, отчего...

   Ну как отчего? Наверное, от того, что Его Императорское Высочество нашел убойные во всех смыслах аргументы. Вплоть до печально-торжественного некролога во всех газетах.

   ... Следуя на север, мы как бы сворачиваем в рулон весь германский фронт, сейчас ближайшая задача - удар с тыла и во фланг группировке под Барановичам... - Петр Максимович одновременно говорит и рассматривает карту. - У них здесь хорошо оборудованные позиции... Вы только посмотрите, опять этот "Фердинандов нос"! Не дают покоя болгарскому монарху... Хм, укрепления "Долина смерти", "Могила русских"!.. Ну-ну, теперь будет германской могилой!..

   Ага, если зажать на немцев с двух сторон... Я бы даже атаковать не стал, подтянул бы артиллерию, свою и трофейную, и перепахивал бы эту местность по надцатому кругу! Шесть километров по глубине - это не дистанция...

   ... Так что, Анатолий Николаевич, прошу вернуться в полк со своими разведчиками. А Вам, Денис Анатольевич, - убыть к командиру Особого корпуса со всей поспешностью. Это - его личное распоряжение...

   Чтобы не ехать "в гости" с пустыми руками, трое "кентавров" нагружаются ящиками с железным пайком и вещмешком с рафинадом, после чего снова навещаю отца Павла. После пяти минут обоюдных упражнений в красноречии, получаем в обмен спрятанные мешки с трофеями и пастырское благословление, после чего возвращаемся на Полесскую. Где меня уже поджидает Дольский, сдавший позицию на Центральной сибирякам.

   - Ну, что, господин капитан, с викторией?!.. Так громче музыка играй победу! Мы победили, и враг бежит, бежит, бежит! - Анатоль, похоже, в отличном настроении. - Наши дальнейшие действия?..

   - Меня вызывает к себе генерал, так что беру конвой и - в путь. А ты собираешь оставшихся бойцов и - по моим следам, на зимние квартиры. Похоже, что мавр своё дело сделал и может уйти.

   - Я твою двадцатку пришлю, с кем ты штаб брал. Кстати, не слишком торопишься, четверть часа есть?..

   Успеваю только кивнуть в ответ из-за новых криков возле "Мстителя". Да, блин, вам там что, медом намазано? Не можете оставить броневик в покое? Так я сейчас помогу!..

   Несусь, перепрыгивая через рельсы, к толпе о чем-то громко галдящих "ополченцев"...

   - Дорогу, вашу мать в...!!! - Добрые и вежливые слова вкупе с выстрелом в воздух возымели свое действие и мне предоставляется коридорчик, в конце которого я вижу... М-да, всё гораздо кучерявей, чем праздное любопытство мающихся от безделья солдат. Возле вагона несколько бойцов держат, заломав руки, Спиридоныча, Шекка и фон Абихта. И откуда последний взялся, хотел бы я знать?..

   - Отпустить! Что тут случилось? - Приходится повысить голос, видя, что народ не торопится выполнять требуемое. - Отпустить, я сказал!!! Грабки свои поубирали!!!

   Сзади подбежавший Анатоль командует "К бою!", клацают затворы и на всю станцию кто-то из кентавров высвистывает "Тревогу". Недоумевая от такого поворота событий, "ополченцы" нехотя отпускают своих жертв и издают недовольно-угрожающий гул.

   - Кто-нибудь может объяснить, что случилось? - Надо разруливать ситуацию миром, за спиной уже слышен топот сапог, сейчас штурмовики сначала наведут порядок, ткнув всех мордочками в щебенку, а потом начнут долго и больно разбираться.