Бешеный прапорщик. Части 1-17

   - Естественно, у себя дома. Очнулся в клинике одного врача, нашего хорошего знакомого. Который поставил диагноз "обморок от переутомления на фоне нервного возбуждения". Еще одно замечательное свойство скополамина заключается в том, что... м-м-м... допрашиваемый не помнит, что с ним происходило последние несколько дней. Так что, есть над чем поработать... Возвращаясь к началу нашего разговора, хочу предупредить, что Оленька получила долгосрочное задание - обеспечить безопасность Вашей дочери и супруги. Но, в первую очередь - ребенка. Малышка сейчас - самое уязвимое звено...

   - Спасибо, Петр Всеславович, пока они в Институте, думаю, им ничто не угрожает. Более того, я распоряжусь, чтобы в случае чего, по условному радиосигналу, к Вам на помощь прибыл мой батальон.

   - Вы думаете, может дойти до такого?.. Хотя, всякое может случится. По имеющимся у меня данным в войсках столичных гарнизонов сейчас происходит нездоровое брожение. В офицерской среде. И работают там отнюдь не господа революционеры. Ниточки ведут наверх, в Государственную Думу и великокняжеское общество. Больше пока ничего не скажу определенного, тут надо как следует поразмыслить... Ладно, это - дело будущего, а пока нам надо начинать работать с гауптманом фон Штайнбергом. С завтрашнего дня...

  *

   "Резиденция" Воронцова представляла собой две смежных комнаты. Собственно кабинет, со всеми присущими атрибутами - плотно задернутыми занавесками, письменным столом, четырьмя стульями, массивным сейфом, занимавшим целый угол и шкафом, заполненным книгами пополам с какими-то картонными папками в понятном только одному хозяину порядке. Сразу за ним, прикрытая портьерами, была дверь, в маленькую спальню, вмещавшую только никелированную кровать, тумбочку, шифоньер и табуретку. На которой я и коротал время, слушая в режиме инкогнито разговор ротмистра и гауптмана фон Штайнберга. Который начал беседу то ли с традиционно-высокомерной германской наглости, то ли с крика измученной души.

   - Герр Воронцофф, может быть Вы, наконец, объясните мне почему я уже столько времени здесь?! Я - офицер германской армии и, если нахожусь в плену, отправьте меня и обер-лёйтнанта Майера в лагерь для военнопленных, как то предписано Гаагской конвенцией! Что Вы еще от нас хотите?

   - Скажите, герр гауптман, а похищение человека, более того, члена Царствующего дома, с целью шантажа тоже предписано международными соглашениями? - Голос Петра Всеславовича звучит вежливо и вкрадчиво. - Или, всё-таки, данное деяние подпадает под юрисдикцию уголовного права? И как в таком случае Вас рассматривать? Как бесчестного похитителя молодых девушек? Группой лиц по предварительному сговору...

   О как! Ротмистр уже взял на вооружение словечки из нашего времени. М-да, звучит неплохо... Так, а что там наш бедный Генрих вякает в оправдание?..

   - ... Исполнял приказ, как и положено военнослужащему любой армии!..

   - А Вам не приходило в голову, что военнослужащий, исполняющий преступный приказ, сам является преступником? Или нужно было попасть в плен, чтобы понять такую простую истину?

   - ... К сожалению, герр Воронцофф, Вы правы... - Немец отвечает уже совсем другим тоном и после долгого молчания.

   - Других претензий нет, герр гауптман? По питанию, например?.. В лагере гораздо более скудный рацион, нежели здесь. К сожалению, переводы из "Дойче банка" далеко не полностью покрывают расходы на содержание военнопленных. А мы, как сами понимаете, далеки от желания изображать радушных хозяев перед долгожданными гостями. Особенно после того, как стали известны условия содержания наших пленных в Германии. Тем более, что бюджет Империи не предусматривает такой роскоши. Что же касается остального, вся корреспонденция, в частности, письмо от некоей фройляйн Греты фон Ритцен, Вам вручена, в газетах тоже не отказывали, нашли даже Шиллера и Гёте на немецком. Ограничения в прогулках связаны только с нежеланием снять форму и переодеться в цивильное. В общении с обер-лёйтнантом Майером тоже не препятствуем, других людей, желающих пообщаться до сегодняшнего дня не было... Но вот как раз сейчас Вам предстоит встреча с одним человеком. Правда, я не уверен, что она будет радостной...

   Оп-па, хватит прохлаждаться, мой выход. Распахиваю портьеры и выхожу на всеобщее обозрение, стараясь изобразить обаятельную улыбку в сторону бывшего противника. Осунувшийся за время пребывания "в гостях" немец, тем не менее, сидит в чистой, аккуратно выглаженной форме, правда, теперь уже без погон.

   - Гутен таг, герр гауптман. Рад видеть Вас в добром здравии. Как нога, не беспокоит?

   Брови фон Штайнберга удивленно взлетают вверх, затем он кривится в угрюмой усмешке:

   - Герр Гурофф? Не ожидал Вас здесь увидеть... Что касается ранения, Ваши солдаты могли бы стрелять и пометче.

   - Буду откровенен... Попал именно туда, куда целился. Внешняя сторона бедра, чтобы не повредить кость и артерию.

   - Зачем Вам это надо было? - Гауптман растерянно ждет ответа.

   - Всё просто. Чтобы уменьшить количество преследователей, - часть солдат ведь должна была остаться оказывать Вам помощь.