Бешеный прапорщик. Части 1-9 (СИ)

   - Да, согласен, только пока они ранеными и благотворительностью занимались, все было нормально. Но теперь им поручено снабжение армии всем, вплоть до производства боеприпасов. А еще уйма трусливой сволочи осела во всех этих комитетах, комиссиях, секциях, совещаниях. И призыву они не подлежат. Зато им разрешено носить офицерскую форму!.. Нашу форму, только с узкими серебряными погонами с вензелем конторы "ВСГ" или "ВСЗ". Причем, к ней полагается холодное оружие. Представляешь?! Я недавно такого типуса увидел!.. Гимнастерка, шаровары, фуражка, сапоги с застежками под коленками, ремни "Сэм Браун", слева даже свисток торчит. Наверное, чтобы звать городовых на подмогу, когда его грабить будут. Полевая сумка, и, самое пикантное, - на портупее от шашки висит кортик, да какой!.. Длина - чуть ли не с аршин, на голове рукояти птичья голова, загнутая крестовина. Я немного разбираюсь в холодном оружии, благо, дома дед, а потом и отец неплохую коллекцию собрали за годы своей службы... Короче, был это почтмейстерский кортик образца годов где-то тысяча восемьсот двадцатых. И где только раскопал такое, каналья?..

   - Ну, у вас, кавалеристов, тоже свои понятия о красоте имеются. Шпоры серебряные, монетка в ножны, чтоб бренчала, стек с петелькой... Продолжать?

   - Не надо путать, подпоручик. У нас - традиция. А у них - как ты говорил это слово?.. Понты? - Дольский снова наполняет рюмки. - А сами они суть - трусливые тыловые крысы.

   - А что такое "понты" я тебе говорил? Показная бравада чем-то, скорее всего, материальным, чтобы скрыть за ней неуверенность в себе, в собственной значимости, попытка поднять в глазах окружающих свой социальный статус... Не смотри на меня так, я еще не пьян и не заговариваюсь. Это - обычный термин из психологии. Кстати, Анатоль, а не слишком быстро ты наливаешь? Мы, что, куда-то опаздываем?

   - Нет, Денис. Просто до сих пор не могу привыкнуть к тому, что здесь творится. Ты-то еще в городе не был, а я покрутился уже достаточно. Сам погуляешь, посмотришь. Только не прибей кого-нибудь до смерти, помни, пожалуйста, о том, что ты - в тыловом городе, а не в германском тылу. Здесь, между прочим, Уложение об уголовных наказаниях действует... Так вот, меха, золото, драгоценные побрякушки идут нарасхват. Это учитывая то, что цены подскочили в три-четыре раза против довоенных, а то и поболее. И покупатели одни и те же. Земгусарство да тыловики наши своим бля...м, извини, по-другому язык не поворачивается называть, скупают. - Анатоль смотрит на меня угрюмым трезвым взглядом. - Каждый вечер в ресторанах пьянствуют почти в открытую тоже они. Откуда такие деньжищи, а?.. В подворотне с рук можно купить почти все. Германский кокаин, германские же презервативы, водку, спирт,.. даже девочек и мальчиков семи-восьми лет от роду! А рядом - беженцы, которым жить негде, жрать негде и не на что. Которых эти вот новые "хозяева жизни" и за людей-то не считают! Они и на нас, боевых офицеров, плевать хотели с высокой колокольни.

   - Ничто не вечно под луной. Почти что пир во время чумы...

   - Александра Сергеевича изволили вспомнить, сударь? Нет, Денис Анатольевич, у господина Пушкина воспевается некое упоение, которое сильный духом человек в состоянии ощутить перед лицом грозящей гибели, и это наслаждение в бою со Смертью - "бессмертья, может быть, залог!". А эти людишки умеют только гешефты делать, крысы... Россия-матушка превращается в настоящее крысиное царство... А давай, Денис, выпьем за котов, которые этих крыс переловят и передушат?

   - Мяу! - Искренне поддерживаю тост Анатоля...

  *

  Генерал Келлер сидел за столом, устало опустив голову на сжатые кулаки. Перед ним лежал его же приказ, от 5 июля: "С разрешения командующего 9-й армией сего числа я отбыл в двухмесячный отпуск по болезни. Временно командование Хотинской группой передаю командиру 32-го армейского корпуса генерал-лейтенанту И. И. Федотову. Временное командование 3-м кавалерийским корпусом сдаю генерал-майору Г. И. Чоглокову".

   Артур Федорович покидал передовую не в самое легкое время для Русской армии. Его корпус громил австрияков, тысячи пленных солдат, десятки офицеров, орудия и пулеметы - вот далеко не полный список боевых трофеев "келлеровцев", как гордо именовали себя его бойцы. Героический порыв охватил всех: от нижних чинов до офицеров. Келлеровцы дрались не щадя ни себя, ни врагов. Георгиевские кресты стали заслуженной наградой и для нижних чинов и для самого командира корпуса. Казалось, что еще немного, еще чуть-чуть и тактический успех перерастет в стратегический. Но 8 апреля ситуация резко изменилась - началось мощное наступление германских войск под Горлицей. Чтобы избежать окружения на этом участке фронта Русской армии пришлось отступать. Но она отступала, а не бежала, огрызалась яростными контратаками и штыковыми ударами, гибла под ураганными артобстрелами, но сбивала германцам темп, заставляя дорого платить за каждую пройденную версту.