Бешеный прапорщик. Книги 1-9

– Сидите неподвижно, я же не могу везти вас в Москву неопрятным… Да-да, в лагерь для военнопленных вы пока не попадаете… Но вернёмся к нашим баранам. Я хочу понять, зачем вы зверски убивали наших солдат и издевались над трупами. Вы же, турки, стремитесь сравняться с цивилизованными европейцами…

– Равняться с неверными? – Халиль-бей пытается высокомерно улыбнуться, но выходит это у него не слишком удачно, мешает нож у кадыка. – Мы более шести веков охраняли Восток от христианского нашествия. Наши предки умели писать, знали многие науки, когда ваши ещё жили в выкопанных норах и бегали по лесам в звериных шкурах… Я не желаю больще ни с кем разговаривать и требую, чтобы меня отправили к остальным пленным!

– А-астарожно! – Лёгкими движениями руки щегольские усы превращаются в щёточку "а-ля Адольф", подчищаю пару плохо выбрившихся мест на губе и пока клиент в лёгком шоке, возвращаю разговор в нужное русло. – Боюсь, что слово "требую" на неопределённое время стоит исключить из лексикона, могут неправильно понять и возникнут проблемы со здоровьем. Вашим здоровьем. Видите того казачьего офицера? Он просил отдать вас ему после того, как я закончу. Чтобы его подчинённые превратили обрезание в отрезание. У вас, конечно, евнухи иногда тоже в почёте, но сама процедура, сделанная без наркоза и не очень умелыми руками, будет крайне неприятной.

Делаю ещё один порез на подбородке и снова промокаю тряпочкой, пусть полюбуется и проникнется. Никто с ним политесы разводить не собирается ни сейчас, ни вообще.

– … И насчёт нежелания говорить – это вы тоже погорячились. Очень скоро наступит наступит время, когда вы будете изнемогать от желания рассказать что-нибудь ещё, лишь бы не испытывать повторно те муки, которые вам уготованы. Нет, никто не будет вырывать вам ногти, жечь калёным железом, выкалывать глаза, сдирать живьём кожу и посыпать раны солью. Это ведь такими способами вы защищались от кровожадных христиан. Вам придётся испытать нечто более ужасное. Считайте, что в буквальном смысле попадёте в ад… Но мы снова отвлеклись. Повторяю вопрос. Чья была идея издеваться над трупами? – На этот раз кончик ножа скользит по надбровью.

– Бахчо… Его отряд должен был проводить акции устрашения неверных…

– И, естественно, с вашего молчаливого согласия и при полном одобрении…

– Он – дальний родственник одного из самых многочисленных курдских племён. Было приказано ему не препятствовать.

– Почему именно здесь?..

– Денис Анатольевич, кажется, мы нашли кое-что интересное. – Подъесаул прерывает нашу философскую дискуссию о добре и зле, протягивая мне пухлую тетрадку и какую-то брошюрку. – Там, на пятой странице…

Открываю книженцию и вижу ненаучно-фантастическую карту. Ну, Турция, Афганистан, вся Средняя Азия, Тунис, Египет, Марокко – это ещё можно понять. Так в единые с ними границы хотят запихнуть и Татарстан, и Башкирию, и Алтай с бурятами… И даже камчадалов с якутами!.. Интересно, чукчей они тоже собираются родственниками объявить?.. И назвать весь этот коктейль Великим Тураном? Ню-ню…

А тетрадочка, судя по пестрящим датам – скорее всего дневник нашего борца с христианством. Надо будет попросить перевести и почитать на досуге…

– Тама в тэтрады какой-то Асобый Ор-га-ны-за-цыя напысан. Тешкилят-и Махсуса называэцца.

– Поясняет Гурген. – Кто такие – нэ знаю.

– А вот мы сейчас и спросим. – Поворачиваюсь к турку, снова переходя на немецкий. – Халиль-бей, расскажите-ка нам о… Тешкилят и Махсуса. И, желательно, со всеми подробностями!

Оп-па, а бусурманин что-то заволновался! Побледнел, глазки туда-сюда забегали… Продолжим бритьё, пока ещё волосы остались?..

– Вашбродь, дозвольте! – В блиндаж влетает слегка запыхавшийся солдат-посыльный.

– Ну што там у тебя? – Раздражённо интересуется подъесаул.

– Тама от Его превосходительства приехали, Ваше благородие ищут. – Боец обращается уже ко мне.

Ну вот, не дали поговорить! Ничего, дорога длинная, успеем. Да и потом ещё встретимся, наверное, и не раз… Интересно, зачем я начдиву занадобился? Ладно, скоро узнаем…

* * *

– И как я должен обращаться к Вам, сударь? Господин штабс-капитан, или господин подполковник? – Генерал отчасти был в курсе, кто я такой и именно поэтому не давал выхода начальственному гневу, только обдал волной ядовитого сарказма.

– Штабс-капитан Пупкин, Ваше превосходительство.

– А не перебарщиваете ли вы там у себя в столицах со всяческими секретными игрищами? Тут, знаете ли, фронт, ведутся боевые действия! А вы театры устраиваете с переодеваниями, прямо костюмированные балы, да и только! Я, конечно же, принимаю во внимание, что нам, грешным не всё дозволено знать, но Вашими стараниями в вверенной мне дивизии происходят какие-то непонятные события, о которых я узнаю последним и пост-фактум! Может, объяснитесь, зачем лично полезли к туркам, ранение получили, да в плен попали? А если бы всё хуже обернулось?..

Кажется, дяденька перепугался, что его из-за столичного гостя в неудобную позу поставят и будут в винительном падеже склонять…