Бешеный прапорщик. Книги 1-9

– Но то, что он рассказал!.. Не верю!.. Нет Императора, нет России!.. Как такое, черт побери, может быть?!! Не понимаю!!!

– А, может быть… он сюда и попал, чтобы этого не случилось? Как Вы думаете, господин капитан?..

Утром Михаил Николаевич заявил, что никаких разговоров сегодня он не допустит и утащил меня на медосмотр. Который, впрочем, ничего не выявил. Перед отъездом доктор заявил, что он тоже попытается помочь по своим каналам. На наши удивленные взгляды пояснил:

– Ваш покорный слуга, господа, имеет кое-какое влияние в столичных кругах, причем не только в медицинских. Так что, Вам, Денис Анатольевич, придется навестить Санкт-Петербург в ближайшем будущем. Надеюсь, Валерий Антонович этому поспособствует. Я вскоре еду туда, сообщу Вам адрес, где можно будет меня найти. А я тем временем подготовлю почву…

На обратном пути мы с Бойко продолжили разговор о наших военных делах.

– Но что мы можем сделать, Денис Анатольевич? Все решения принимаются в Ставке, после одобрения Главнокомандующим. Наш генералитет все равно будет делать то, что считает нужным.

– Генералы, Валерий Антонович, принимают решения на основе тех данных, которые им предоставляет разведка. Правда, решения зачастую неправильные. Но тут мы и можем на что-то повлиять. Вы же взаимодействуете с разведотделами других армий, с штабом фронта, со Ставкой. Неужели у Вас нет там неофициальных контактов, сослуживцев, коллег по Академии?

– Есть, и предостаточно. Еще в Академии в нас вбили этакую корпоративную солидарность генштабистов. Но ведь не каждому можно объяснить что и зачем. Чтобы разобраться кто есть кто, нужно время. И еще, Денис Анатольевич… В целом я Вам верю и признаю необычность ситуации. Но внешне наши отношения должны остаться прежними, ву компренэ?

– Валерий Антонович, с моей стороны было бы глупо требовать особого к себе отношения. И, тем более, пытаться командовать Вами, или еще кем-то. Мне достаточно моей группы.

– Кстати, о группе. Мы с Вами уже говорили о расширении штата, и все доводы я помню. Не хотел говорить это до вчерашнего разговора, теперь же… Начштаба предложил увеличить численность личного состава до роты. С добавлением «технарей», как Вы просили. Чтобы одновременно работало несколько групп. Подготовьте предложения по вооружению и оснащению, только реально обоснованные. Что сможем, найдем.

– Спасибо, требования остаются прежними – все трофейное. Может быть, будут какие-то изменения в форме одежды, но только в боевых условиях. Вот если бы найти где-нибудь ручные пулеметы…

– Ну, начинается!.. «Тетенька, дайте попить, а то так есть хочется, что аж переночевать негде». У нас сейчас каждый патрон и снаряд на счету, а Вы – про пулеметы!

– Валерий Антонович, знаменитый русский бардак не сегодня и не вчера родился. Может быть, лежат себе на складе невостребованные, у нас под носом. Надо интендантов потрясти как следует.

– Ладно, подумаем. А Вы пока поговорите с беглецами – сибиряком и артиллеристом. И в ближайшем будущем ждите приказ по итогам рейда. Надо же неявно создавать Вам реноме любимчика и протеже. Я на пару дней уезжаю в штаб фронта, – везу пленного оберст-лейтенанта и его драгоценный портфель. Попробую прощупать там почву.

– Если позволите, я завтра утром передам трофеи, а заодно и отчитаюсь по финансам.

– Пригодились все-таки деньги? Вот-с. А Вы их брать не хотели. Да, а что за трофеи?

– Несколько клинков из графской коллекции, ну и пару люгеров из старых запасов могу отдать. Мы себе еще добудем.

– Добудете, не сомневаюсь. Вам дай волю, так у всей германской армии пистолеты поотбираете. И чем они так приглянулись?

– Валерий Антонович, на сегодняшний день это самый точный и надежный ствол. Конкуренцию ему может составить только американский кольт М1911, но у него отдача сильнее. Не каждому подойдет. А маузер – его же заряжать неудобно.

– Любите Вы, Денис Анатольевич все заграничное. А как же наш наган?

– Единственное его достоинство по сравнению с пистолетами – безотказность. Патрон дал осечку, – жми еще раз на крючок, сработает следующий. Но это перекрывается двумя недостатками: поочередной перезарядкой и слабым патроном. Для обычного офицера это некритично, а у нас каждая секунда может быть вопросом жизни и смерти. А насчет нашего, родного – насколько я помню, сейчас должен уже быть создан автомат Федорова, но в войска в моей истории он не пошел. Валерий Антонович, можно ли как-то узнать о его судьбе?

– Попробую разузнать что-либо. Хотите заменить ими ручные пулеметы?

– Нет, они все равно не будут полноценной заменой. Но десяток человек с автоматами всяко лучше такого же количества бойцов с винтовками.

– Кстати, Денис Анатольевич, ничего не вспоминается насчет событий этого лета? Как велись боевые действия в Вашей истории?

– Валерий Антонович, я уже говорил, у нас эту войну называли «забытой». И широкая публика ей не интересовалась. Я постараюсь, пока Вас не будет, что-нибудь вспомнить…