Бешеный Тигр Кровавой Хабанеро (СИ)

Тренер мой, Виктор Иванович, гонял меня в хвост и в гриву. В прошлом году в области по юношам я был в лидерах. Готовился серьёзно на турнир по первенству нашего федерального округа, чтобы и на Россию выйти впоследствии. Виктор Иванович говорил, что моё упорство приведёт меня на кубок Дэвиса, главное, не перегореть. «Мы не Москва и Питер, где всё схвачено, но у тебя талант, Гриша, хорошая реакция, сильная подача, ты трезво анализируешь ситуацию, — ты сможешь», — его слова.

А потом я заболел. Но верил, что смогу вернуть себе форму. Главное стараться, и всё получится. Мы с Наруто в этом смысле очень похожи. Не зря мне Серёга именно это аниме принёс, чтобы я не грустил. Наруто реально добивался и превозмогал, чтобы чего-то достичь. А всякие уроды ему ещё палки в колёса ставили и смеялись над ним. Душу греет, что у него мама живая на самом деле. Да ещё какая мама! Хокаге! Увидеть бы Наруто одним глазком, но это, думаю, вполне возможно, если мы с хозяйкой будем гостить у Кушины-сан.

Я полностью согласен с этим парнем, что жалеть себя — бессмысленно, надо что-то делать, чтобы что-то изменить. Жизнь продолжается, а у меня-то вообще — ещё и какая жизнь! Быть котом — это непередаваемо. Есть свои минусы, конечно, но и плюсов немало.

Кобо-сан тоже тренер хороший. И мне кажется, что если бы Сано не ленился, то не неделю бы назад чакрой смог манипулировать, а раньше.

Как мне объяснил Куромару — у животных всё несколько одновременно и сложней, и проще. Например, в упражнениях для людей отсутствует направление на хвост, а шерсть является естественным проводником чакры, которую люди не учитывают. Ещё когти и зубы, которые можно делать больше и острее с помощью чакры. Наверное, у меня вместо глаз были такие большие сердечки, когда я смотрел на моего звериного учителя.

Так… О чём это я?

А, о тренировках. Так вот, после трёхчасового занятия с нинкеном у меня болело не просто всё, а вообще всё: тело, лапы, когти, хвост и уши, и шерсть ломило, и усы. И вообще был я одной распластанной пушистой тряпочкой. Не в силах пошевелить даже… ничем.

Но вместе с тем меня несут и раскачивают волны блаженства, потому что я познал сатори или точно был к нему близок, как никогда ранее. Чакра почти что меня слушалась, а Куромару похвалил меня, сказал, что я способный и если буду стараться, то смогу освоить какой-нибудь крутой удар или направлять чакру в шерсть, чтобы делать мех бронированным.

Я мужественно приоткрыл один глаз. Кошачьи боги! Даже веко болит! Хм. Насчёт того, что меня раскачивает, я не ошибся. Оказывается, я распластался не просто абы где, а на спине Куромару и он меня куда-то везёт. Ох, хорошо… Мягко и тепло… Мр-р-р…

— Кого это ты принёс, Куромару? — услышал я сквозь сон женский голос. — Что с этой кошкой?

Потом меня щупали, наверное, она думала, что я покалечен. Не, я фанат, конечно, но не до такой степени.

— Какой красивый кот. Твой друг, Куромару? — кажется, меня вернули на место, и я запустил лапы в густой мех, прижимаясь к большому и тёплому.

* * *

«У-у-у! Урк! У-у-уу!» — разбудили меня странные завывающие звуки.

Сначала я решил не обращать внимания на них, было слишком хорошо. Потом меня обдало воздухом, словно меня нюхал большой нос, впрочем, я подозреваю — чей, и голос Куромару сказал:

— Это из твоего живота, тигрёнок.

Завывания повторились, и я резко ощутил прямо-таки зверский голод. Походу, сворованное, а поэтому в два раза более вкусное, мясо отдало все свои калории на благо науке шиноби.

— Вставай, есть пойдём, — ткнулся мне носом в бок пёс, помогая подняться. Лапы у меня дрожали и разъезжались в разные стороны. Не чувствовал такого с той поры, как в котячью юность попал в зал, который натёрли какой-то скользкой хренью.

— О, друг, похоже, что ты перестарался, — сообщил мне Куромару и взял меня в зубы за шкварник. Я не успел испугаться, что шкуру мою любимую прокусит. Но нет, было даже как-то удобно.

— О, вы проснулись! — обрадовано сказал знакомый хрипловатый женский голос. — Вот, ешьте!

Меня отпустили на пол перед миской с горой чего-то красно-бурого, похожего на «Чаппи», залитого фасолью в томатном соусе. Пахло приемлемо. Живот продолжал требовать жрачки. Выбираться было бы не комильфо. Нечто оказалось какой-то смесью травы, овощей и мяса с требухой. На вкус лучше, чем на вид.

Не заметил, как умял всё, что дали. Голод — лучшая приправа. В животе запорхали бабочки. Кра-со-та!

— В этом корме содержится особая добавка, сделанная из плодов деревьев и побегов травы, которые проводят чакру, — сказал Куромару. — Они развивают кейракукей животных, а также способствуют нашему росту.

— То есть хочешь сказать, что ты не был бы таким здоровым, если бы не питался определённым образом? — уточнил я.

— Возможно, но я потомственный нинкен клана Инузука. Мы все — крупные.

Наш разговор прервало тявканье, и на кухню забежал белый щенок с длинными висячими ушами. Он подбежал к миске, из которой ел я.

— Мам, я дома! — раздался детский голос. — Я быстро поем и пойду с ребятами погулять! Акамару тоже голоден!