Бешеный волк (СИ)

Тайер внезапно нагрянул дюжину дней назад, когда след ушедшей на охоту стаи еще не успел остыть. Взъерошенный и мрачный ифенху явился пред светлы очи Змея посреди ночи всего-навсего с сумкой на плече, в которой лежала единственная смена одежды. На вопрос где он оставил своих слуг и зачем, собственно, явился, старший Воладар раздраженно оскалился и ответил, что не желает дожидаться, пока за его головой приедет инквизиторская делегация во главе с Малкаром ди Салегри.

Утром при встрече он показал племяннику письмо…

Строчки прыгали перед глазами, отдельные слова с трудом складывались в осмысленные фразы. Доверенное лицо Тайера в Тифьине сухо сообщало о гибели Маг-Эр-Эстьера Воладара и его жены Эрици «в результате несчастного случая».

Орден Святого Сиареса, если ему что-то выгодно, все делает быстро — магия и телепатия на что? Раз-эр-Энтьера Воладара в течение трех дней подвергли анафеме и публичному проклятию. Его сестра Магдарен и ее муж во всеуслышанье отреклись от родства с ним. Земли Воладаров, их деньги и все имущество были конфискованы Орденом, за вычетом наследной доли сестры. Сам Раз-эр-Энтьер был объявлен вне закона, а за его голову полагалась награда в тридцать золотых Тифьинских марок.

Вот так-то, капитан.

И это вовсе никакие не слезы, а морось с неба на лицо попала.

Двигались тайком, под мороками, почти без остановок. Старейшина не хотел выдавать свое присутствие. Ели на ходу, прямо в седлах, спали мало. Разэнтьер все больше отмалчивался. Ему было абсолютно все равно, разговаривают с ним или нет, и что вокруг происходит. Если выпадала пара часов отдыха на привале, то уснуть он не мог, ворочался с боку на бок, чем очень раздражал Темных. Вслух они не высказывались, но Воладвру вполне хватало красноречивых взглядов. Впрочем, вести себя как-то иначе он не собирался. Как-нибудь потерпят. Достаточно и того, что он с ними поехал по вызову Волка. Куда и зачем — тоже неважно, лишь бы не метаться в четырех стенах.

Когда до цели путешествия осталось меньше дневного перехода, страдающий человек окончательно надоел возбужденным ифенху. Стоило Разэнтьеру на очередном привале с унылым видом плюхнуться возле общего костра, как один из следопытов хохотнул, растягивая лыбу во все клыки:

— Что, Воладар, неужели тебе так сильно жить надоело? Так давай, иди сюда, ужином будешь!

— Ага, — поддакнул второй, — иди, не стесняйся, здесь все свои.

Разэнтьер крепко стиснул челюсти, а честная компания дружно грянула хохотом.

— Ребят, вы гляньте, как удобно! Ужин сам на веревочке следом едет, и охотиться не надо!

Он вспыхнул, будто ему влепили пощечину, и, крепче сжав зубы, молча уселся на свое место. Не хватало еще сцепиться с ними, как сопливому мальчишке. Молчаливо невозмутимыми остались только трое — сам Змей, которого, казалось, больше занимал сидевший у него на плече здоровенный ворон, уставший Тайер, который за племянника вступаться явно не собирался и кошка Лемпайрейн, которой было попросту все равно.

Но насмешки нелюдей все же заставили младшего Воладара вынырнуть из пучины горя и задуматься. В самом деле, что изменится от того, будет он оплакивать свою судьбу или нет? Родителей это не вернет. Сестру он ни за что не станет подставлять под удар своим появлением в ее устоявшейся жизни. Имущество, наследные земли? Невелика потеря, человек способен куда угодно пробиться и без этого. Титул? Так звание риану отнять невозможно.

В голове что-то постоянно шуршит, шевелится и шепчет отголосками «не своих мыслей». Щекотно. А если сосредоточиться, то можно почувствовать холодную властную деловитость, собранность и слегка — предвкушение. Его Аль-хэйне занят делом и отнюдь не сидит на месте. И можно влиться в эти ощущения хотя бы отчасти, зацепиться за них и обрести точку опоры. Разделить с ним устремления и надежды.

В ответ на этот отчаянный порыв похожее на темный омут сознание ифенху откликнулось сдержанным удивлением, любопытством и легкой озабоченностью — как ты до меня дотянулся и что случилось? Объяснить, что к чему, Разэнтьер толком не смог, мысли и чувства враз перемешались и превратились в колючий клубок. В ответ донеслось фырканье и короткое «Не умеешь — не мешай». А потом наступила тишина.

Воладар снова остался один на один с собой. Но черная тоска все-таки отступила, сменившись злостью и желанием хорошенько напиться а после с похмелья набить морду какому-нибудь рыцарю. Не отомстить, так хоть душу отвести.

* * *

При виде той самой злосчастной крепости, из которой пришлось бежать, Разэнтьер лишился дара речи.

Еще бы. Такого он себе никак не мог представить.

С кровли надвратной сторожевой вышки им весело помахал молодой ифенху по имени Риан. Еще двое мелькнули на стене, которую преспокойно чинили снаружи орденские вояки, то и дело подгоняемые упоминанием такой-то алденской матери. На флагштоке над крепостью лениво трепыхалось на ветерке знамя, сшитое, судя по всему, из алой скатерти. Кто-то старательно вышил на нем белыми нитками зверя вроде крылатого волка.