Бешеный жив!

 Ясно, что Роджер Лайн не часто заходил в современный уютный офис фонда Карнеги, располагавшийся в доме на углу Тверской и Пушкинской площади, где в советские времена находилось ВТО - Всеросийское театральное общество в те времена (на первом этаже размещался обожаемый московской богемой знаменитый ресторан ВТО, где любили бывать Высоцкий и иные знаменитости).

 Вышколенная американским начальством русская секретарша Нина, дама средних лет, владевшая тремя иностранными языками, стенографией и компьютером, фиксировала телефонные звонки всех, кто из®являл желание поговорить с мистером Лайном, который, если находился в Москве, первую половину дня каждого понедельника пребывал в офисе фонда.

 - Господин Лайн, в прошлый четверг вас искал баронет сэр Малколм Макфей, звонили журналисты из газет "Иностранец" и "Коммерсант®", а также из телепрограммы "Итоги", прислали факс из приемной... - Она назвала фамилию известного деятеля из Союза Правых Сил.

 - Что хотел баронет? - немного игриво поинтересовался Лайн, обладавший феноменальной памятью, которая подсказала ему, что имя это ему безусловно знакомо, хотя с обладателем его он никогда не встречался. - Зачем британскому аристократу мог понадобиться потомок нищих пресвитерианцев, бежавших почти два столетия назад от суровой британской короны?

 Но Нина не приняла игривый тон американца. Она строго посмотрела на него из-за толстых стекол очков:

 - Сэр Макфей просил договориться о встрече с вами, будет звонить сегодня в двенадцать часов.

 Этих минут Лайну хватило, чтобы вспомнить: Макфей - одно из имен пресловутого Широши. Не зря они тогда с Эндрю Уайтом в захудалом мотеле полистали его досье. Интересно, с чем на этот раз явится этот скользкий и загадочный тип, какую информацию попытается продать? Наверное, и правда пришел час посмотреть на Широши воочию.

 Широши позвонил ровно в двенадцать часов пополудни и предложил поужинать в клубе "Петрович".

 - Это очень близко от вашего фонда, на Чистых прудах, ехать минут десять по бульварам. Если не возражаете, я заеду за вами часов в семь. - Английский Широши звучал именно так, как должен звучать язык представителя британского высшего класса.

 Роджер охотно согласился - его прямо-таки распирало любопытство.

 Ровно в семь часов вечера они встретились. Широши оказался крепко сложенным человеком среднего роста и неопределенного возраста, в безупречно сидевшем на нем светло-сером костюме. В округлом лице можно было при сильном желании разглядеть нечто восточное, за затемненными стеклами очков поблескивали живые, чуть раскосые глаза.

 - Вот мы, наконец, и встретились, мистер Лайн, - дружелюбно улыбаясь, сказал Широши, протягивая руку Роджеру, который был выше его примерно на голову.

 - Искренне рад знакомству, сэр, - пожимая руку, ответил Лайн, не зная, как обращаться к этому загадочному типу.

 У под®езда стояла черная "Волга" с квадратиком пропуска на стоянку Госдумы на лобовом стекле.

 - В России полезно иметь верных друзей, не так ли? - с немного иронической улыбкой спросил Широши, заметив острый взгляд Роджера. - У вас ведь тоже немало друзей в России?

 - Есть немного, - нехотя согласился Лайн.

 Шофер "Волги" хорошо знал дорогу. Они промчались по бульварам и, не доезжая Чистых прудов, свернули в переулок, потом в другой, в®ехали в узкий проулок и остановились перед вывеской, на которой был изображен смешной пузатый человечек.

 - Это и есть тот самый "Петрович", в честь которого назван клуб, - пояснил Широши, пока они спускались в подвал по довольно крутой лестнице. - Клуб принадлежит нескольким художникам, картины одного из них я нередко покупаю. Тут очень уютно и в это время довольно тихо, богемные посетители обычно собираются часам к десяти вечера. Уверен, вам здесь понравится.

 Рослые охранники встретили Широши радушными улыбками, как старого знакомого. Их провели в самый дальний угол зала, где стоял небольшой столик на две персоны.

 Интерьер заведения должен был вызывать ностальгические чувства у поколения людей, помнивших пятидесятые и шестидесятые годы прошлого века: старенький телевизор КВН с маленьким экраном и большой линзой, металлические ходики с гирьками, старый неуклюжий радиоприемник, фарфоровые слоники разных размеров, деревянные стулья с гнутыми спинками и простые столы без скатертей.

 - Своеобразный стиль ретро, дарящий москвичам воспоминания о детстве, - пояснил Широши и, заметив, что Лайн с интересом рассматривает шаржированные бюсты, добавил: - Здесь все "Петровичи" и "Петровны" - и члены клуба, и официантки, и... бюсты. Александр Петрович Пушкин, Михаил Петрович Лермонтов и даже Юрий Петрович Лужков. Несмотря на экономиче-ские проблемы, русский народ, как ему и положено, чувство юмора не теряет.

 Принесли меню в старомодных картонных папках с белыми тесемками. Лайн с недоумением начал читать:

 - "Коммунальная квартира", "Посол Советского Союза", "Судьба Барабанщика", "Петрович вернулся из командировки". Что это? - спросил он.