Бешеный жив!

 - Мой фанатизм направлен на созидание и сохранение жизни, а твой - на разрушение и уничтожение сотен и тысяч людей, - жестко возразил Бешеный.

 - Но ведь и ты убиваешь! - настаивал на своем Марсель.

 - Убиваю, - не стал спорить Савелий, - но только тех, кто угрожает моей жизни, жизни моих близких, моей стране, наконец, это защитная реакция. Я никогда не убиваю просто так, от нечего делать, или по чьему-то глупому приказу.

 - Ваша армия убивает моих единоверцев, и моя акция - наш ответ за эти убийства! - напыщенно заявил тот.

 - Мстить невинным старикам, женщинам, детям, слабым и беззащитным - это подло и кощунственно. Не думаю, что ваш Аллах одобрил бы это!

 - Аллах всегда благославляет борьбу с неверными! - упрямо возразил Марсель.

 - Об этом тебе Анри Гиз сказал? Или какой-нибудь многомудрый мулла?

 Услышав имя своего хозяина, противник встрепенулся:

 - Ты его знаешь?

 - Кое-что слышал и сомневаюсь, что твой хозяин - истинный мусульманин, который болеет за "детей Аллаха".

 - Уверен в этом!

 - Используя таких, как ты, твой Гиз жаждет одного: власти, - заявил Савелий.

 - Я думаю по-другому.

 - Это твое право... Ты предложил договориться, - напомнил он, - есть только одно предварительное условие...

 - Какое?

 - Ты скажешь, где заложена взрывчатка, и назовешь имена своих помощников.

 - Я не предатель! - гордо произнес Марсель.

 - Тебе все равно не выполнить задание, потому что я сдам тебя российским правоохранительным органам!

 - Свое дело я предать не могу, - упрямо повторил Марсель.

 - Ты не хочешь остаться в живых?

 - Чтобы сгнить в вашей вонючей тюрьме? Привлекательная перспектива, - усмехнулся Марсель. - Почему-то я был уверен, что с тобой не договориться...

 Его глаза смотрели печально и с обреченностью, а в мыслях промелькнуло: "Жалко, что я никогда не ношу с собой оружие: сейчас оно оказалось бы как нельзя кстати. И почему я не прислушался к словам Анри Гиза? Передал бы всю информацию Сулейманову - Ахмед не подвел бы, и сейчас я бы спокойно дрался, не оглядываясь назад: такого сильного противника у меня еще не было..."

 - Ну, к чему пришел? - спросил Савелий, уже зная его решение.

 - Для меня согласиться на твои условия - навечно покрыть свое имя позором, - убежденно проговорил Сейф-уль-Ислам Хамид эд-Дин и начал снимать куртку.

 - Что ж, это твой свободный выбор, - спокойно ответил Савелий и тоже сбросил куртку на землю. - Только давай договоримся о призе.

 - Каком призе? - не понял Марсель.

 - Если выиграешь ты, приз один - моя жизнь и полтора миллиона долларов достаются тебе, - Савелий улыбнулся, - но если выиграю я, перед смертью ты расскажешь, о чем я просил. - Оба понимали, что только один из них останется в живых, потому Бешеный и обратился к его разуму. - Все равно эти планы никому не известны: они только в твоей голове, и с твоей смертью им не суждено воплотиться, по крайней мере, в ближайшем будущем.

 - Зачем мне твоя никчемная жизнь и куча зеленых бумажек, когда на кону дело всей моей жизни, к которому я шел долгие годы? Ты так ничего про меня и не понял, Бешеный! Я согласен на любые условия. Ты, кажется, надеялся меня купить за те пресловутые полтора миллиона? Кстати, теперь я понял, что они никакого отношения к воровскому общаку не имеют и предоставлены российскими спецслужбами, чтобы выйти на меня, не так ли?

 - Что-то вроде этого, - неопределенно ответил Савелий.

 - Вот помет грязного шакала! - выругался Марсель и тут же выпрыгнул на Савелия ногами вперед.

 К счастью для Бешеного, не на миг не упускавшего из вида соперника и постоянно "прислушивавшегося" к его мыслям, он успел уловить внутреннюю "команду" к нападению и предпринять нужный ход в защите. Атака Марселя была очень резкой, необычно исполненной: безо всякой подготовки или разбега, буквально с места, он выпрыгнул и снарядом пролетел в воздухе в сторону Савелия около пяти метров. Этот боевой прыжок был заимствован из древнего, почти забытого, японского искусства рукопашного боя и имел длинное витиеватое название: "Мягкая лапа черной пантеры с твердым когтем горного орла". Прыжок, рассчитанный на внезапность, наносил страшный урон неподготовленному противнику: ногами ломалось несколько грудных ребер, а практиче-ски одновременный удар "боевой лапой" в лицо противника ломал либо нос, либо выбивал глаз.

 Бешеный успел среагировать на этот коварный прыжок с двойным ударом и чуть заметным движением руки задел пятку летящего в него противника. Большой силы при точном прикосновении было не нужно, и по инерции Марсель в буквальном смысле слова впечатался ногами в отвесную стену скалы, но натренированные ноги его легко справились с ужасным ударом, тело спружинило, кувыркнулось в воздухе, и он приземлился на ноги в метре от Савелия.