Бешеный

— Если я признаю свой косяк и соглашусь с тем, что идея спровоцировать твоего бандюка на ревность была идиотской, дашь мне уложить тебя спать?

— Нет.

— Понятно.

Они пили и говорили ни о чём несколько часов к ряду, пока Ксюшу всё же не сморило и она уснула на плече верного друга. Марик укрыл обоих пледом и, чмокнув Ксюшу в лоб, закрыл глаза.

Марк — единственный, кто понимал странную, но необычайно красивую веснушчатую девочку и участвовал во всех её «закидонах». Более того, зачастую именно он был их инициатором, подкидывая Ксюше идеи, вроде: «сделать татуировку, как у любимого». Вместе попадали в неприятности, вместе из них выкарабкивались. В основном, конечно, с помощью Руслана выкарабкивались, но всегда вместе.

Марк знал все тайны Ксюши и ревностно хранил их. Так же остервенело он защищал девушку от самой себя, ибо у неё инстинкт самосохранения срабатывает крайне редко. К примеру, сегодня…

Ксюша даже в свой день рождения умудрилась поругаться с осетином, затем, с мамой, а потом и брату по телефону нахамила. И если бы этим закончился вечер… Так нет же. Неугомонную понесло в самый опасный район культурной столицы, где о культуре, на самом деле, мало что слышали.

Марику пришлось бежать за Ксюшей и почти насильно тащить её домой. Благо, два здоровых мужика, присланных Дигоевым быстро усмирили бунтарку и отвезли обоих к Марику домой.

ГЛАВА 3

20 октября 2028 г., 10:00

Я не знаю, что стало с ней. Когда, блядь, началось это? Когда она начала смотреть на меня, как на мужчину? Я облажался. Упустил момент, когда её ещё было возможно изменить, подавить глупости и навести на правильные мысли. Но, мать его, разве я должен был этим заниматься?! Я, по сути, чужой человек Ксюхе. Мало кто после такого расставания продолжает общаться с дочерью бывшей жены. Именно Марина должна была воспитывать свою дочь, разговаривать с ней, слышать её. Даже я — толстокожий мужик — это понимаю! Девка, она же не пацан. Снял ему тёлку на ночь, выдал презервативы и вопрос с половым воспитанием решён. Девка ведь другая.

Масть* ещё себе набила, Якудза*, блядь, малолетняя. А девочка выросла. Бессмысленно утверждать, что, задрав ей подол платья, я только наколку увидел.

Там уже всё как надо и даже лучше. И меня пугает это. Не хочу, чтобы какой-нибудь урод, вроде меня, полез на девочку. А это рано или поздно случится. Вспомнить только, как ушлепки обдолбанные на танцполе слюни на неё пускали. Переубивал бы, ублюдков гребаных.

Но всё же я был неправ. Слишком грубо и жестко с ней обошёлся. Помягче нужно было.

И подарок забыл вручить. Хотя не до него было.

Охранники, которых приставил к Ксюше доложили о её местонахождении и мне даже легче стало. Не придётся видеться с Мариной. Столько лет прошло, а я всё так же ненавижу эту суку. Нет, не от любви великой. Не потому что предала. А потому что лишила меня Ксюхи — единственного светлого лучика в моем непроходимом мраке. И сама не уберегла девчонку.

Мелкая спала, свернувшись клубочком и я невольно улыбнулся. Не знаю, что делает со мной эта девчонка, но то, что рядом с ней я превращаюсь в кисель — факт.

— Подъём! Алкаши просыпаются! — пробасил ей в ухо и мелкая вскочила, как ошпаренная. — А ты иди, кофе мне сделай, подружка, — зыркнул на малолетнего педика и тот испарился.

— Как ты меня нашёл? — потерла глаза и натянула одеяло до подбородка, взирая на меня не то с обидой, не то с укоризной.

— Я всегда тебя найду, где бы ты не спряталась, — потрепал её за щёчку и Ксюша улыбнулась.

— Всё равно ты гад.

— Знаю.

— А пришёл зачем?

— Подарок тебе привёз. А если будешь себя хорошо вести, то ещё и в нашу кафешку отвезу.

У меня, правда, вчера были другие планы. Хотел её в Милан за шмотками свозить. Вроде бабы кайфуют от этого. Но после её выходки, пусть и за это будет благодарна.

— А подарок где?

— В окно глянь.

* * *

Наверное, любая другая девушка на моём месте послала бы его в задницу. Мне же, неправильной, стоило только увидеть его лицо, чтобы растерять всю свою злобу и обиду. Для меня Рус особенный. Тот, на кого невозможно злиться. Тот, от которого невозможно отказаться. Для других же он чудовище. Так оно и есть, в принципе. Только я люблю это чудовище. И не важно, что он делает или говорит. Я готова прощать это чудовище вечно.

Всё-таки Марик был прав, когда говорил, что Руслан не сможет жить без меня так же, как и я без него. Жаль только, что любовь у него другая…

Укуталась в одеяло и под пристальным взглядом чёрных глаз поковыляла к окну. А там, внизу у подъезда, меня ждала роскошная красная «Ауди» с блестящими «колечками», перевязанная розовой лентой с огромным бантом.

— Это… МНЕ?! — повернулась к Русу и по его довольной ухмылке поняла — мне.

— Но без меня пока не будешь ездить. Не хватало ещё, чтобы бошку себе расшибла, — проворчал наигранно строго, что не могло не вызвать у меня улыбку.

— Я тебя обожаю, Рустик! — кинулась ему на шею и так повисла.