Бескомпромиссная Хонор

Неудивительно, что папа всегда так злился на то, как она ломает нам коленные чашечки, с горечью подумал он. А теперь она командует их проклятым Большим-флотом...и папа с мамой мертвы из-за ее проклятой лучшей подруги!

- Хорошо, - сказал он вслух. - Мама и папа ушли. Как бы мне хотелось, чтобы капитан Эббот смог вытащить их с планеты. Я знаю, что все вы тоже, но я скажу вам прямо сейчас, что нет другого человека в Дариусе, который чувствует себя хуже, чем Эббот. Она ненавидела это, но у нее было больше двухсот других наших людей на борту, она была слишком далеко от планеты, чтобы вытащить маму и папу до того, как Золотой Пик окажется на орбите, и папин приказ не пытаться не был дискреционным. Я хочу, чтобы вы все это поняли, приняли. Она хороший офицер, один из моих лучших, и я не хочу, чтобы кто-то из нас вымещал свое горе на ней или на ее команде.”

Остальные тоже посмотрели на него. Глаза Жерве потемнели, и Бенджамин засомневался, сможет ли он перестать винить Эббот в случившемся. Но это была эмоциональная реакция, даже мозг Жерве знал лучше, что бы ни говорило его сердце, и после долгого напряженного момента младший брат Детвейлера кивнул.

- Хорошо, - сказал Бенджамин и ущипнул себя за переносицу. И с учетом сказанного, что мы будем делать дальше? Он опустил руку и оглядел полированный стол. - Предложения?

Несколько секунд все молчали. Им потребовалось много времени, чтобы отвлечься от общего горя, но, наконец, Франклин пошевелился.

“Я думаю, самое главное, чтобы мы не тратили это впустую, - сказал он. - Мама и папа умерли вместе с Гудини, но мы все знаем, как папа планировал использовать ускорение Гудини. Как бы он хотел, чтобы мы использовали его теперь, когда он ушел. И мне неприятно это говорить, но то, как это в конце концов произошло, вероятно, сделает это еще более эффективным.”

Колин и Жерве кивнули, но оба молчали. Вместо этого все четверо посмотрели на Бенджамина, и старший из сыновей Альбрехта Детвейлера почувствовал тяжесть этих глаз. Они уже не в первый раз ждали его реакции на что-то. Он был старшим заместителем своего отца почти пятьдесят стандартных лет. Но они больше не смотрели на него как на заместителя Альбрехта Детвейлера. Теперь они смотрели на него как на преемника Альбрехта, и он впервые по-настоящему понял, какое бремя так долго нес его отец.

- Ты прав, Франклин, - сказал он через мгновение. - Вопрос в том, как нам сделать его более эффективным, и многое из этого больше по вашей части, чем по чьей-либо еще.”

Франклин серьезно кивнул. Бенджамин мог быть старшим заместителем Альбрехта и главой Согласования по военным вопросам, но Франклин был главным политическим стратегом Согласования. Из всех них он лучше всех чувствовал запутанные течения соларианской политики.

“Вот что я вам скажу, - сказал он с каким-то диким удовлетворением, - репортеры Солли сойдут с ума. Время, выбранное отцом, было потрясающим.”

"Тут ты прав", - подумал Колин, и глаза его защипало от горя и гордости. И я гарантирую тебе, что папа все продумал, как и все остальное, прежде чем нажать на кнопку.

Он и Альбрехт надеялись и планировали, что ускорение Гудини позволит вывести как можно больше ключевых сотрудников из системы Мезы до его финальной фазы. Они знали, что не смогут вытащить всех, но все равно старались изо всех сил, и им удалось вытащить почти всех из основного списка. Они также получили более двух третей вторичного списка...но у них не было времени, прежде чем они вообще добрались до третичного списка. Альбрехт с самого начала боялся, что так оно и будет, и ненавидел это, ненавидел, что было истинной причиной, по которой он упрямо отказывался уходить до последнего корабля из вторичного списка. Но даже по первоначальному плану Гудини, физический след ядра луковицы в звездной системе точно так же должен был быть уничтожен.

Если бы у них было больше времени, это можно было бы устроить гораздо менее...эффектно и почти без сопутствующего ущерба, но времени у них не было, и перед лицом угрозы ускоренного неминуемого прибытия Манти Альбрехт блестяще импровизировал. Ему не нравилось, что его импровизация обошлась слишком дорого, но он заплатил за нее без колебаний, и преимущества, которые она принесла, трудно было переоценить.

- У Франклина есть отличная точка зрения, - сказал он вслух. “Когда папа рано активировал Гудини, все, что мы действительно ожидали, это обвинить в последних взрывах "террористов Балрум", ответственных за Зеленые Сосны. Поскольку мы уже убедили Солли, что за всем этим стоят Манти, и, черт возьми, именно Зиливицкий открыл протоколы безопасности ядерной бомбы для проклятых освобожденных рабов, было бы легко обвинить в этой "новой кампании ядерного терроризма" тех же самых людей. Но когда пришло время, папа решил вручить нам еще более острый меч.

- Каким образом?- Спросил Дэниел. Колин удивленно поднял бровь, и он пожал плечами. - Я знаю, каков был первоначальный план, Колин. Мне просто интересно твое последнее предложение. Как папа сделал его еще "острее"?”