Бескомпромиссная Хонор

Лафтон задумчиво посмотрел на него. С технической точки зрения умышленная фальсификация разведывательных данных является уголовным преступлением, наказуемым тюремным заключением на срок не менее пяти стандартных лет. Таково было наказание в мирное время. Во время войны последствия становились значительно жестче и определенно неприятными. С другой стороны ...

- Брайс, ты застрял в Старом Чикаго даже дольше, чем я. Ты же знаешь, как играют в эту игру. Каждый "формирует концепцию" в своем анализе! Если уж на то пошло, Вы делаете то же самое. О, я знаю, что вы безупречно чистый морской пехотинец, но скажите мне, что вы не ... затушевали отчет или два, чтобы поддержать позицию корпуса! У каждого есть миска с рисом, которую он пытается где-то защитить.”

“В этом много правды, - признал Тарковский. “Но это совсем другое дело, Тим. На этот раз вы были частью чего-то, что убивает миллионы людей, и люди, стоящие за этим, хотят их убить.- Он покачал головой с мрачным выражением лица. “Я думаю, тебе пора перестать помогать с этим.”

- Никто никого не хочет убивать! Лафтон недоверчиво покачал головой, потом на секунду поднял ее и пожал плечами. - Ладно, может быть, людей, о которых ты говоришь, если они существуют, и не волнует, если убьют людей, которых они не знают, но никто не пытается сложить тела выше, чем они были бы сложены в любом случае.”

- Это очень интересная формулировка. Предположим, ты скажешь мне, кто те люди, о которых я говорю, если они существуют, и позволишь мне решить все остальное?”

“Вы понимаете, что любые доказательства, полученные под давлением, недопустимы? Лафтон поднял бровь и снова потянул ремни на запястьях. “Я упоминаю об этом только в качестве источника информации, вы понимаете.”

“Сейчас меня больше интересует, кто они такие, чем то, что происходит с тобой. Тарковский мимолетно улыбнулся ему. - По правде говоря, до этого ты мне всегда нравился, и я не хотел бы потерять источник дохода, который представляют наши игры в покер. Но я говорю совершенно серьезно, Тим.- Его улыбка исчезла, а глаза впились в полковника. “Я хочу знать, на кого ты работаешь.”

Несколько секунд Лафтон пристально смотрел на него, тщательно обдумывая услышанное. Он не знал, почему Тарковский вдруг заполучил эту пчелу в свою шляпу, но, как он только что сказал, все в Старом Чикаго были у кого-то в кармане. Тимоти Лафтон слишком долго служил в пограничной службе безопасности, чтобы не знать о повсеместной коррупции в Лиге, и во многих отношениях внутри Койпера было еще хуже, чем снаружи, в протекторатах. Она менее ... неприкрыто запускала зубы, возможно. Менее открыто признана. Но сам факт, что никто даже не прокомментировал это, и уж конечно, никто не был готов взять на себя Сизифов труд что, либо сделать с этим, только подчеркивал ее всепроникающую силу.

Он всегда знал, что у Тарковского была донкихотская жилка, что-то вроде комплекса Ланселота. Но, конечно же, майор не мог поверить, что кто-то в Старом Чикаго способен вызвать чувство возмущения из-за того, что было не более чем обычным делом! Даже если он выдаст Лафтона, и даже если “запятнанные улики” принудительного признания не будут автоматически выброшены, и это правда, что у флота и морской пехоты были несколько более гибкие стандарты в этом отношении, слишком много других людей в этом городе потеряют, если люди, делающие "одолжения"для других людей, будут избиты. Так что в конце концов, несмотря на довольно...мелодраматические методы допроса Тарковского, он смотрел не более чем на дисциплинарный шлепок по запястью.

- Ладно, Брайс, - вздохнул он. “Знаешь, все, что тебе действительно нужно было сделать, это спросить об этом через карточный стол. Разумеется, без записывающего устройства. Здесь нет никаких глубоких, темных тайн.”

- Ну так расскажи мне.”

Тарковский откинулся назад, скрестив ноги, и Лафтон кивнул.

“Конечно. Это обычный бизнес. Я знаю, тебе не нравится, как работает система, но это ничего не меняет. Еще когда я работал с УПБ в протекторатах, я познакомился с некоторыми игроками. Судоходные линии, межзвездные корпорации и тому подобное. Поэтому, когда ситуация с Манти начала ухудшаться в Талботте, я не был удивлен, когда один из этих контактов связался со мной. Послушайте, любому, кто достаточно умен, чтобы проверить оба люка шлюза, было очевидно, что Колокольцев и другие будут трахать дворняжку, что бы ни случилось. Это не похоже на то, что все, что я сказал, будет критическим компонентом в их способности испортить все! Но я признаю, что мои, назовем их "клиенты", хотели, чтобы я внес свой вклад в формирование федеральной политики. Поэтому, когда они предложили, чтобы мои анализы отражали долгосрочные цели Манти на Периферии и Окраине, я не видел, как это может повредить.”

“И это предположение, что Манти намеренно разжигали беспорядки в протекторатах? Был ли это ваш собственный вклад в "формирование федеральной политики"?”

“Хм. Лафтон задумчиво поджал губы. “Знаешь, я не совсем уверен в этом.- Он нахмурился. - Это просто как-то выросло из ситуации в Талботте.”