Бескомпромиссная Хонор

Она дрожала, все еще не в силах - или, возможно, не желая - отказаться от своей вины, но глубоко внутри она знала, что он был прав. Она была там, и она вспомнила невероятную силу, последнее великолепие мыслесвета Эмили. И, как она помнила, она наконец призналась себе, что боль в этом сиянии разума была печалью - осознанием Эмили, что она оставляет Хонор в одиночестве, а не страхом смерти.

Не страхом. Не было страха в этом бесстрашном, пылающем разуме женщины, которую она любила.

И когда она так думала, она поняла, что Хемиш был прав насчет того, кто действительно убил ее.

"Может быть, ты и прав," - сказала она, высвобождаясь из его объятий, поднимаясь на ноги, пока Нимиц и Саманта перешли на колени Хэмиша. Она посмотрела на трех человек, которых любила больше всего во всей вселенной, и кивнула.

"Может быть, ты и прав," - повторила она. "И прав ты или нет, у нас есть сообщение для передачи."

"Я знаю." Он встретился с ней глазами, и его взгляд был почти таким же холодным, почти таким же сосредоточенным, как и ее, когда он увидел, что Саламандра оглядывается на него. "Я знаю," - сказал он. "Так что, полагаю, осталось сказать только одно." Она выгнула бровь, и он улыбнулся ей улыбкой древесного кота.

"Давайте займемся этим, адмирал Харрингтон," - тихо сказал он.

КЕВ Император

Солнечная система

Хонор снова встала на флагманской палубе Императора, но было сильное отличие от того, когда она стояла там в последний раз. Теперь Хемиш стоял рядом с ней, с Самантой на плече, и она смаковала мыслесвет своего штаба и команды флагманского мостика. Она чувствовала затянувшиеся отголоски неверия и яркую, необыкновенную радость. Не за себя; за нее.

Ее глаза горели, когда ее охватила волна эмоций, но странным образом она лишь очистила и отточила ее холодную, сосредоточенную волю. В ней все еще была ненависть и эмоции, связанные с ней. То, что Хэмиш и Жак Бентон-Рамирес-и-Чоу, Тобиас Стимсон, Смерть Короедов и Саманта вернулись, не могло чудесным образом вернуть к жизни миллионы других мертвецов. Возможно, разъедающая ее личная ненависть была притуплена. Возможно, ее вернули в то время, когда ее долг был долгом, а не оправданием для массового убийства. Но операция Немезида все еще ждала, и она была так же мрачно настроена завершить ее, как и раньше.

Главный дисплей был настроен для показа панорамного пространства вокруг Старой Земли. Она смотрела в него, ожидая, чувствуя предвкушение в своих нервах. Еще несколько минут, и...

"Вышли на точку, ваша светлость," - сказала Андреа Ярувальская, и она кивнула. Затем она посмотрела через плечо на Хэмиша, и ее губы слегка изогнулись.

"В таком случае, Андреа," - сказала она, не отводя взгляда от своего мужа, "давайте эаймемся этим."

Он улыбнулся в ответ, и она снова повернулась к дисплею, и на этот раз ее голос прозвучал ровно и холодно.

"Выполняйте," - сказала она.

"Есть, ваша светлость." Голос Ярувальской был тверже, чем сталь. "Выполняю."

Она нажала кнопку... и визуальный дисплей вспыхнул двумя дюжинами крошечных солнц. Они мчались через индустриальную зону старой Земли, каждый из которых являлся маяком смерти крупной производственной платформы. Огненная сфера пылала в материнском мире, наполняя ночное небо злобным, разрушительным рассветом. Соответствующая сфера, даже более плотная, пылала вокруг Марса, короновала пламенем Венеру, а ответные костры сверкали глубоко в поясе астероидов, двигаясь по орбите Юпитера, поднимаясь, как маяки мести по всей длине, ширине и глубине Солнечной системы. А в других местах, где не было установлено зарядов, гразеры ЛАКов уничтожили десятки - сотни - маленьких платформ.

Шахтерские поселения на отдельных астероидах, места обитания экипажей заводов по очистке водорода, коммуникационные массивы, платформы наблюдения, станции мониторинга, грузовые платформы, верфи, средства обслуживания, станции навигации и управления движением... вся искусственная структура во всей Солнечной системе - два тысячи Т-лет строительства, конструирования и мечты, все в сфере, равной одиннадцати световым часам, исчезло в этом единственном, ужасном, идеально скоординированном катаклизме.

Все, кроме основных орбитальных поселений и энергетических спутников.

Хонор наблюдала, как эти нестерпимые уколы вспыхивают на визуальном дисплее. Она выслушала сообщения БИЦ о том, как волна разрушения прошла через систему рождения человечества, и знала, что она стала самой ненавидимой женщиной в соларианской истории.

Но ей было все равно.

Она подождала десять минут у часов и кивнула Харперу Брантли."Подключи меня," - сказала она и снова посмотрела в камеру своего комма.

"Есть, ваша светлость," - сказал он. Он набрал команду, затем кивнул ей в ответ. "Микрофон включен, ваша светлость," - сказал он ей.

Она подождала еще один момент, позволяя ее лицу, его выражению, быть увиденным глазами на другом конце линии сверхсветовой связи и восьми буев Гермес, движущихся по геосинхронной орбите вокруг Земли и Марса. Буев, сигналы которых врезались в каналы всех основных новостных каналов во всей звездной системе.