Бескомпромиссная Хонор

“Это совершенно бессмысленная и благовидная попытка избежать обвинения в кровавой расправе над каждым, кто умрет в этой звездной системе через тридцать шесть часов." - Голос Вангелиса стал еще холоднее, чем у Хайду. "Поверьте мне, Адмирал. Эта война - война, которую ваше "законное командование" начало с неспровоцированного нападения на суверенную звездную нацию в мирное время - когда-нибудь закончится, и если вы не намного глупее, чем я думаю, вы знаете так же хорошо, как и я, что звездная Империя Мантикора и Республика Хевен слишком большой кусок для вашего флота, чтобы сжевать. Поэтому, когда наступит неизбежный день подписания мирного договора между Солнечной Лигой и Большим Альянсом, будьте уверены, что ваше имя и требование, чтобы вас выдали Союзному суду, для предъявления обвинения в преднамеренном массовом убийстве, будет частью этих условий.

Даже если по какому-то невообразимому повороту судьбы нынешняя клика, управляющая Лигой, выживет на своем посту, не думайте, что они будут колебаться хоть одно мгновение, прежде чем бросят вас под воздушный грузовик, чтобы спасти свои собственные презренные задницы.”

“Мое заявление не является ни бессмысленным, ни надуманным, господин Президент, и я уже сказал вам, кто в данном случае виноват в "кровавой расправе". Что же касается завершения военных действий, - Адмирал позволил себе презрительно фыркнуть, - я рискну положиться на способность ваших друзей-неоварваров заставить Солнечную Лигу делать то, что она не хочет. Однако в настоящее время дальнейшее обсуждение не имеет смысла. Я свяжусь с вами через двадцать четыре часа. Советую вам ускорить ваши усилия, чтобы спасти как можно больше жизней от последствий действий вашей звездной системы. Хайду, конец связи.”

Дисплей погас, и Вангелис повернулся к мужчинам и женщинам, сидевшим вокруг стола в Оперативном штабе Президентского Дома. Он обвел взглядом стол, глаза его горели, но отчаяние было так же очевидно, как и ярость.

"Боже Мой, Адам." - Кирен Моррис, Системный Вице-президент, была бледна, в ее глазах был шок. “Боже мой, он действительно собирается... убить всех этих людей?”

"Именно так он и говорит, и я сомневаюсь, что он сказал бы это для официального отчета, если бы не имел этого в виду именно этого," - резко ответил Вангелис.

“А что, если мы откажемся от результатов референдума?" - Фредерика Сарафис, лидер сенатского большинства, говорила немного нерешительно. Она подняла правую руку ладонью вверх. "Я знаю, что у нас нет законного права отменить его, но мы, конечно, можем отложить - даже приостановить - его исполнение, учитывая обстоятельства!”

Будучи председателем Либерально-Центристской партии с большинством в тридцать мест, Сарафис руководила референдумом - формально спонсируемым либерал-центристами и всеми другими основными политическими партиями Гипатии, кроме одной, - через Сенат. Она была одной из самых стойких его сторонниц, и выражение ее лица показывало, как мало ей нравится это предложение.

"Мы не можем, Фредди," - сказала Макико Аллертон ровным и твердым голосом. Она села рядом с Сарафис. Ее Независимые Демократы были единственной крупной партией, выступавшей против отделения, и она всю дорогу зубами и ногтями сражалась со своими старыми друзьями Сарафис и Вангелисом. Но сейчас она покачала головой, и ее фиалковые глаза потемнели от горечи.

“Ты права, мы не можем проигнорировать референдум," - продолжила она через мгновение. "Даже приостановка его осуществления приведет нас во всевозможные сомнительные воды, с юридической точки зрения.”

Аллертон взглянула на Генерального прокурора Боягиса, который коротко кивнул, затем снова посмотрела на Сарафис, и теперь на ее лице появилось выражение, которое можно было принять за сострадание.

“Но помимо юридических аспектов есть еще и моральные," - сказала она. "Я выступала против отделения. Я думала, что это было правильное решение. Но я проиграла, и так уж случилось, что я верю в правовую и политическую системы Гипатии. Я проиграла, - повторила она, - и если этот человек - это чудовище - собирается прийти в мою звездную систему и убить сотни тысяч моих сограждан, мой народ, и сказать мне, что его действия были одобрены Солнечной Лигой, то, слава Богу, что так получилось.”

Она снова оглядела стол железным взглядом.

“Я не знаю об этом "Мезанском Согласии", о котором говорят Мантикорцы и Хевениты. Я не знаю об ужасном множестве вещей, но я только что обнаружила, как ужасно ошибалась в одной вещи, о которой я думала, что знаю. Я думала, что знаю, что Солнечную Лигу стоит спасти.”

"Прости, Макико," - тихо сказал Вангелис. “Я знаю, как больно было говорить об этом.”