Бескомпромиссная Хонор

Шаттл, который загружался, когда они прибыли, улетел, и Кассандра увидела, как следующий скользнул на буферы и включил стабилизаторы. На дисплее высветился номер рейса - 179-PPE-6 и название "Астерия", а промежуток времени между его прибытием и отлетом предыдущего шаттла оказался намного короче, чем обычно позволяла стандартная процедура эксплуатации. Однако сегодня никто не собирался жаловаться, и она смотрела, как над посадочной трубой загорается зеленый свет, означающий хорошую герметичность. Измученный молодой человек в той же униформе диспетчера, которую Себастьянос надевал по официальным случаям — вид ее вызвал у нее новый укол беспокойства - поднес унилинк к уху, прислушиваясь к нему сквозь не слишком приглушенное бормотание толпы в переполненном зале. Затем он кивнул.

"Готовы к посадке!" - сказал он. "Подготовьте свои унилинки для сканера, пожалуйста! И помните, если вас нет в списках на этот рейс, вас не пустят на борт, но будет много дополнительных рейсов!”

Кассандра проверила свою собственную связь, затем крепко схватила Петру за руку, когда измученный молодой человек отступил в сторону. Он сделал приглашающее движение рукой, и они двинулись вперед. Она собиралась...

"Мамочка!”

Она услышала крик Петры в тот же миг, когда рука ее дочери была вырвана из ее собственной. Она в отчаянии повернулась, затем вскрикнула и упала на колени, держась за лицо, внезапно залитое кровью, когда громадные крепкие костяшки пальцев толкнули ее на палубу жестоким ударом сзади.

"Ну ладно!" - крикнул другой бандит, тот, что схватил Петру с палубы. Одной рукой он держал всхлипывающую перепуганную девочку, подвешенную за ворот комбинезона, а другой сжимал ее тонкую шею, и лицо его было суровым. "У нас нет посадочных талонов - прорычал он, - но мы и не останемся в этой гребаной смертельной ловушке! Итак, вы позволяете нам сесть на шаттл. А если нет, то видите эту маленькую девочку? Ей понадобится новая шея, потому что, клянусь Богом, я сломаю ее в мгновение ока.”

“Ты отдаешь себе отчет, - негромко произнес чей-то голос во внезапно наступившей звенящей тишине, - что, если случится что-то из этого, власти будут ждать вас после посадки? Как только вы сойдете с шаттла, дюжина парней из спецназа разнесут ваши задницы, как яйцо всмятку. И им это тоже понравится.”

Дукакис, который был всего на пять сантиметров ниже Караксиса, повернулся к говорившей, держа рыдающую девочку между ними, и его губы скривились. Капрал ПСГ была на добрых тридцать сантиметров ниже его и выглядела так, словно без скафандра и ремня с оборудованием весила не больше, чем маленькая девочка в его руках. Она стояла в восьми или девяти метрах от него, и даже не вытащила свою оглушающую дубинку. Она просто стояла, скрестив руки на груди, и смотрела на него, склонив голову набок.

"Послушай, киска, - ухмыльнулся он, - ничего худшего они там со мной сделать не могут, чем то, что случится, если я не вытащу свою задницу отсюда. Я и мой приятель здесь? Мы будем так же счастливы быть самыми сладкими и нежными, как только коснемся земли. Вряд ли они смогут сделать что-то вроде того, о чем вы говорите, нарушая наши гражданские права, если мы не будем сопротивляться аресту, не так ли?”

Хелике Васдекио смотрела на него со спокойным, задумчивым выражением, которое скрывало ярость, бушевавшую внутри нее, когда она увидела Кассандру, стоящую на коленях на палубе, закрывавшую свое разбитое лицо, в то время как второй бандит накрутил на один кулак ее волосы и размахивал другим, обещая еще большее насилие, если кто-нибудь будет настолько глуп, чтобы приблизиться к нему. Большая часть этой ярости была направлена на бандитов, но большая ее часть была направлена и на нее саму. Она должна была заметить татуировки на лбу и правой щеке молодого бандита. И она, конечно, должна была узнать извилистого зеленого грифона, который покрывал всю правую сторону лица старшего. Она была измучена, она была напугана, и она знала, что умрет, но это не было, черт возьми, оправданием для того, чтобы не делать свою работу и не избавлять своих друзей, по крайней мере, от этой части кошмара.

“Это твое последнее слово на эту тему?" - спросила она. “Ты рассчитываешь, что тебя подвезут, потом возьмут под стражу, продержат немного времени в Эвале, а потом - что? Пять стандартных лет? Десять? - за нападение и похищение. Подумай хорошенько. Обменять несколько лет за решеткой на отлет из поселения, прежде чем с ним случится что-то неприятное. Так ведь?”

"Для киски ты не так уж глупа," - сказал ей Дукакис. "Да, примерно так оно и будет. А если нет?" Он пожал плечами. “Ну, в таком случае, я думаю, что моя задница будет заперта здесь, а место этой маленькой сучки займет кто-то другой, потому что ей оно не понадобится." - Он пожал плечами. “Насколько я понимаю, мне от этого хуже не будет.”

“Ну, если ты так смотришь на это, то мне остается только избавить тебя от времени в заключении," - сказала она, и он торжествующе улыбнулся.