Бескомпромиссная Хонор

А алгоритмы Изгоев настаивали на том, что Шафика Болтон была определенно связана с двумя другими людьми - капитаном флота и дипломатом - которые почти наверняка работали на плохих парней.

"Я должна сказать, что у нее есть классические признаки резидента," - сказала Окику через мгновение, просматривая базу данных. - "Я могла бы быть менее подозрительной, если бы ее контакты с Найе и Салазаром не были такими, как они есть. У нее нет никаких общественных или деловых причин, чтобы она "сталкивалась" с ними так часто, как она это делает, и частота контактов по-прежнему возрастает."

"Это немного слабо, Нацуко." - Тарковский не спорил бы столько, просто играя адвоката дьявола, подумал аль-Фанудахи.

"Так все это работает, Брайс," - сказала она. - "Вы перебираете все, пока не найдете нить, за которую можете потянуть, и обычно это что-то маленькое, что запускает процесс. Но посмотри на это." - Она выделила часть данных. - "За последние два Т-года частота ее контактов с Найе выросла почти на восемнадцать процентов, и большая часть этого увеличения произошла после того, как в октябре прошлого года Бинг взорвался в Новой Тоскане. Фактически, более половины этого произошло за последние шесть месяцев. Но его финансовая активность реально снизилась на семь процентов за тот же период времени."

Тарковский кивнул. Болтон, одна из старших партнеров фирмы Нуньес, Польдак, Болтон и Хван, была финансовым консультантом, и очень хорошим, судя по списку ее клиентов и их показателям успеха. Стефанос Найе, старший политический аналитик в министерстве иностранных дел Иннокентия Колокольцова, был одним из этих клиентов, но он никогда не был крупным инвестором. У него были выгодные договоренности с несколькими влиятельными лоббистами, и его банковский баланс был более чем комфортным, но он всегда имел тенденцию плескаться в более мелких водах, чем те, в которых обычно плавала Болтон. Статистически она провела непропорционально много времени с таким относительно скромным игроком. На самом деле это всегда было так, хотя диспропорция была намного меньше примерно до того времени, когда Хевен возобновил военные действия с Мантикорой.

Если бы между ними были какие-то личные отношения, то, вероятно, такой скачок вообще не был бы заметен, но кроме деловых встреч у них не было никакой связи, которую могли бы обнаружить Изгои.

Только самое тщательное изучение смогло выявить это несоответствие среди сотен клиентов, с которыми Болтон встречалась на регулярной или полурегулярной основе, но оно определенно было. Было ли это действительно существенно, это другой вопрос, но то, что политические позиции Найе неуклонно ужесточались против Мантикоры параллельно с отчетами Раджмунда Найхуса Ухтомскому, предполагало, что это так.

А еще была капитан Мардиола Салазар из штаба адмирала флота Эванджелины Бернард в Управлении Стратегии и Планирования. У нее вообще не было деловых отношений с Болтон, и ее график работы в СиП становился все более напряженным, поскольку конфронтация с Мантикорой перешла от простого противостояния к катастрофе.

Однако, несмотря на то, что это ограничивало ее личное свободное время, она и Болтон продолжали "случайно встречаться" друг с другом в общественных местах. Рост за последние два месяца составил почти двадцать три процента, и источники аль-Фанудахи указали, что Салазар была одним из ведущих планировщиков операции Флибустьер.

Конечно, аль-Фанудахи не должен был знать о существовании Флибустьера, тем более о том, кому было поручено разрабатывать его, но он работал в разведке, и недавние события довольно точно подтверждали предупреждения, которые он делал за эти годы о событиях в секторе Хевен. В результате люди из Стратегии и Планирования в эти дни часто разговаривали с ним. Трудно сказать, насколько они уделяли ему внимание, но, по крайней мере, они задавали вопросы. Характер этих вопросов позволил ему составить удручающе хорошее представление о мышлении - каким бы оно ни было - стоящим за Флибустьером, и было очевидно, что вклад Салазар сильно повлиял на план операций. На самом деле она была одной из главных - если не самой главной - сторонницей варианта Парфянского выстрела.

А еще был Тимоти Лоутон, знак вопроса на данный момент.

Как и Брайс Тарковский, он работал на бригадира Майндерта Остерхаута, командира разведки морской пехоты под номинальным командованием адмирала Карла-Хайнца Тимара в составе Управления разведки флота. Он провел двенадцать T-лет, помогая Пограничной Безопасности, в течение которых он глубоко познакомился со сложностями протекторатов и Периферии в целом, и Остерхаут стал полагаться на это знакомство. Он был умным, трудолюбивым и проницательным. Он также чертовски хорошо играл в покер, что Тарковский узнал на собственном опыте. Однако, за исключением случайных - и выгодных - набегов на покерный стол, он всегда был немного... отстраненным. Он и Тарковский нравились друг другу и долгое время считались друзьями, но они никогда не были так близки, как Тарковский и аль-Фанудахи.