Бескомпромиссная Хонор

"Они проведут первые линии во все офисы здесь, в башне, за два или три часа,” - ответил он. - “Было бы быстрее просто перепрограммировать моллицирконы в стенах, но гораздо менее безопасно, поэтому они прокладывают настоящий кабель через воздуховоды и служебные шахты. По словам моего начальника службы безопасности и начальника здания, они должны завершить установку в течение примерно восьми дней. После этого мы, вероятно, сможем вернуться к электронным конференциям для всего, кроме самых конфиденциальных данных".

"Возможно,” - кисло повторил Абруцци, затем пожал плечами. - “Отлично. Я думаю, что вы прыгаете на тень - или, по крайней мере, закрываете дверь сарая после того, как корова ушла - но я также не думал, что чертова шутка с Натаном превратит Ипатию в чертову катастрофу! Поэтому я не скажу вам, что вы не правы, Иннокентий!"

Колокольцов кивнул и перевел взгляд на МакАртни.

"Хорошо. Хорошо!" - Постоянный старший заместитель министра внутренних дел поднял обе руки. - "Если все остальные согласны с этим, кто я такой, чтобы спорить? И, - неохотно добавил он, - Малахай прав. Если что-то, что он и я сболтнули в непринужденной беседе, может иметь эффект, описываемый вашим аналитиком, возможно, пришло время нам всем стать чертовыми параноиками!"

Не самое грациозное согласие в истории, но он примет и это, подумал Колокольцов. Если бы только он мог придумать, как выбросить МакАртни из тройки, прежде чем он сделает что-то еще более прискорбное. К сожалению, каждый из них знал, где захоронено слишком много трупов, чтобы другие могли безопасно скормить его - или ее - волкам.

"Тем временем, пока мы здесь, - продолжал МакАртни, - что, черт возьми, мы будем делать с Ипатией?" Он осмотрел стол с мрачным выражением лица. - "Достаточно плохо, что мы скоро потеряем Беовульф, но, по крайней мере, в том, что касается Беовульфа, мы выстроили позицию, что они уже несколько лет назад решили поддержать империалистические амбиции Манти. В случае с Ипатией мы не сделали этого".

Лично у Колокольцова были определенные оговорки относительно того, насколько хорошо они "выстроили позицию" по "давно спланированному предательству" Беовульфа против Лиги. Бог знает, что они сделали все возможное, и новостные агентства истэблишмента приняли эту историю. Но в то время как измерения общественного мнения (по крайней мере, здесь, в Солнечной системе, пытаться уследить за текущим общественным мнением в звездных системах на расстоянии сотен световых лет было почти невозможно) были до сих пор благоприятны для действий правительства, не было никакой гарантии, что они останутся такими. Даже в Солнечной системе, во многом это "благоприятное" отношение, вероятно, было просто отсутствием интереса, что могло бы привести к оппозиции, а это означало, что оно может измениться без особого уведомления. А Беовульф имел огромный, заслуженный престиж в Лиге. Со временем этот престиж, вероятно, мог вновь заявить о себе в сознании общественности, и это могло быть… прискорбно. Несмотря на это, МакАртни был прав насчет Ипатии.

Они не обращали внимания на Ипатию, когда они впервые начали наблюдать за другими звездными системами, которые могли последовать примеру Беовульфа. Они должны были сделать это, но ипатийцы заняли спокойную выжидательную позицию, которую - он признавал это - он и его коллеги неправильно истолковали как фундаментальное признание неделимой природы Лиги. К сожалению, ситуация изменилась, когда Манти распостранили информацию об операции Яростное Правосудие задолго до того, как Массимо Филарета достиг Мантикоры. Отношения Ипатии с Беовульфом были более тесными, чем с Мантикорой, но ипатийцы на протяжении веков роднились с жителями Беовульфа и Мантикоры.

Во многих отношениях, с техническим статусом центрального мира или нет, мышление их населения было более тесно настроено на Окраину за Мантикорским тоннелем, чем на Солнце и Старую Землю, и они плохо отреагировали на отправку сотен супердредноутов для нападения на Мантикору - и несколько миллионов их родственников - без официального объявления войны. И как только была упомянута возможность отделения, они продвинулись вперед гораздо быстрее, чем кто-либо мог себе представить, с помощью системной конституции, которая позволяла легко созывать срочные референдумы для одобрения - или не одобрения - предлагаемой правительством политики. Колокольцев сомневался, что составители Конституции Ипатии когда-либо предполагали, что это положение будет использоваться для чего-то подобного, но их произведение позволило президенту системы Адаму Вангелису и его генеральному прокурору Таносу Боягису запустить механизм с поразительной скоростью.

Ипатия фактически будет голосовать за месяц до Беовульфа, и не было никаких сомнений в том, что результат референдума повлияет на голосование Беовульфа.