Бесконечная борьба

- Да, проснулся, как миленький. - Это голос Доолдна.

Оба человекозверя подошли к постели и склонились над ним. Роозб строго сказал:

- Мы следили за твоими мыслями. Перед тем, как пойти на танцы, Соодлил подключила нас к тебе. Да, Модьюн, пропащий ты человек.

- В каком смысле пропащий? - машинально спросил Модьюн. - И что еще за танцы?

Медведь пропустил его вопросы мимо ушей.

- Она, то-есть Соодлил, говорит, что придется тебе самому избавляться от их гипноза. Для нее это было бы вмешательством в твои мысли.

- Она права, - согласился Модьюн, но не закончил фразы. - Как же Соодлил тогда смогла подключить вас к моим мыслям? Это ведь тоже вмешательство.

- Она решила, что это наше дело, - с довольной миной объяснил Доолдн. А у нас, братец, таких предрассудков нет. Ты готов, Роозб?

- Готов! - сосредоточенно ответил медведь.

- Вот что, друг, - сказал Доолдн. - Придется тебе выбирать. Либо ты убиваешь нас, - так устроила Соодлил по нашей просьбе - либо выбрасываешь из головы гипноз зоувгов. Приготовься, сейчас мы тебя так отлупим, как тебе и не снилось.

Модьюн сел на постели. Он лихорадочно переводил взгляд с одного решительного лица на другое.Обескураженный написанной на них непреклонностью, он сказал:

- Но ведь мне придется применить телепатию.

- Это нас убьет, - ответил Роозб, - так сделала Соодлил.

Без всякого перехода он обрушил на Модьюна свой огромный кулак. Удар был так силен, что Модьюн задохнулся.

- Ради бога, - беззвучно прошептал он. И в тот же миг Доолдн нанес ему сокрушительный удар под ложечку.

- Ну-ка, выбрасывай гипноз! прорычал ягуар.

- Опомнитесь! - крикнул Модьюн. - Ведь это нечестно! Кулак Роозба врезался ему в челюсть, и он поперхнулся.

- Вы неправы, - заплетающим языком проговорил Модьюн. - А как же их бессмертие? - Доолдн прервал его, двинув кулаком в живот.

-Сказано, выбрасывай, придурок ты эдакий!

В какой-то миг Модьюн попробовал дать сдачи. Придя в себя, он с изумлением обнаружил, что стоит на коленях около двери, а Роозб душит его и ревет:

- Выбрасывай, ублюдок!

"В конце концов - смутно промелькнуло у него в голове, - внушение можно проводить по-разному. Они выбрали очень убедительный способ".

Еще через минуту он лежал, распростертый на полу, Доолдн уселся на ноги, а Роозб прижимал его руки к полу. Медведь занес кулак с явным неморением опустить его прямо Модьюну на лицо.

Это уж слишком. Человек съежился.

- Не бейте меня, - попросил он. - Я все сделаю. В глубине души он был просто поражен. "Зоувги наверняка не учли, что судьба человечества кому- то небезразлична", подумал он.

Занесенный кулак разжался.

- Давай выбрасывай.

Модьюн сделал то, что от него хотели, а потом вздохнул: "Все равно так нечестно, но теперь уже ничего не попишешь".

Они подняли его на ноги. Стали обнимать. Роозб чуть не плакал.

- Ну и ну! - пыхтел он. - В жизни не делал ничего круче. А теперь, - сказал он напоследок, - у нас есть для тебя еще одна работенка. Ты ведь говорил, что четыре миллиарда людей сочли жизнь слишком утомительной штукой, так?

Модьюн ждал. Он чувствовал, что отвечать не обязательно. И правда, медведь продолжал: - Скорее всего, такая же мысль сидит и у тебя в голове без всякого гипноза зоувгов, верно?

Конечно, медведь был прав.

- Выходит, придется нам позаботиться, чтобы ничего подобного больше не приключилось. Теперь слушай. Даем тебе пару недель, чтобы твоя самка забеременела. Мы будем тут, поблизости, и проследим, чтобы все было в ажуре. А не то получишь еще не такую трепку.

- Что ж, - неуверенно произнес Модьюн, - я не возражаю. В конце концов, она моя жена.

Он смеялся и плясал. Вокруг самозабвенно кружились в танце человекозвери. Но его танец был самым неистовым. До сих пор он постоянно сдерживал двигательные центры, а теперь отпустил их на волю. Ритмичная музыка лилась в уши, возбуждая всю двигательную область мозга. И вот итог - стремительный, но удивительно изящный танец.

Он ловко лавировал в густой толпе, пока после очередного поворота не оказался лицом к лицу с девушкой. Он обнял ее как раз в тот миг, когда, она, смеясь, тоже повернулась к нему.

Они встретились в танце, она со счастливой улыбкой прильнула к нему и, покачиваясь в такт, положила руки нам плечи.

И тут она впервые посмотрела ему в глаза.

ГЛАВА 37

И снова у Модьюна мелькнула знакомая мысль, вернее, подобие мысли: "Все очень убедительно".

Он поймал ее, когда она уже исчезла - всего одна фраза, единственное умозаключение человека, который наконец, все понял. И сразу его осенила ужасная догадка:

"Не достаточно убедительно".

Лицо девушки чуть дрогнуло. Танец продолжался. Иллюзия - теперь Модьюн не сомневался, что это было иллюзией - оказалась довольно устойчивой.

Но сам он уже ей не принадлежал. Он с интересом ждал появления истинной картины. И не особенно удивился, когда перед ним вместо реальности, всплыла новая галлюцинация.

Двое стояли лицом к лицу - он сам и Банлт, человеккрыса. Банлт озадаченно спрашивал:

- Моя... философия? А что такое философия?