Бесконечная свобода

– Ведь не может быть никакой разницы в том, кто конкретно из них отправится с нами. Групповое сознание, и все такое прочее.

– У Билла неправильные гены, – пояснила Сара. – А они захотят послать настоящего Человека. – Мне показалось, что эта вызывающая шуточка использовалась ею не в первый раз.

– А я все равно никуда не полетел бы. Это воняет самоубийством.

– Опасность совсем невелика, – ответил я. – Честно говоря, гораздо опаснее оставаться здесь.

– Это правда. Менее вероятно, что ты умрешь в течение десяти лет, чем то, что я – в течение сорока тысяч.

Я улыбнулся.

– Десять против десяти.

– Все равно это бегство. Вам надоела эта жизнь, и вы смертельно боитесь старости. А со мной не происходит ничего подобного.

– У тебя есть только двадцать один год жизни и всезнайство.

– Да, черт побери.

– Зато, чего ты не знаешь – на что может быть похожа жизнь без таких отягчающих обстоятельств, как Человек или тельциане. Хотя, возможно, теперь, после промывания мозгов, тебе все ясно и понятно.

– Промывание мозгов? Ты еще никогда ничего об этом не говорил.

– Оно так же бросается в глаза, как и бородавка на носу. Но ты не замечаешь этого, точно так же, как и бородавки, потому что привык.

– К чему я привык, так это к непрерывному ворчанию! – взорвался Билл. Он встал. – Сара, ты сама можешь ответить на все подобные вопросы. Папа, вы с Сарой можете продолжать разговор, а я собираюсь пойти вздремнуть.

– Так кто из нас убегает?

– Я просто устал. На самом деле устал. В кухонной двери показалась Мэригей.

– Может быть, ты хочешь немного супа?

– Я не голоден, мамочка. Съем его попозже. – Он взлетел по лестнице, перескакивая сразу через две ступеньки.

– Я знаю все ответы наизусть, – улыбнулась Сара, – так что, если ты захочешь еще раз попробовать убеждения…

– Но ведь это не тебя я теряю, – ответил я, – даже если ты и решила когда-нибудь в будущем перейти на сторону врага. – Сара опустила взгляд на свою схему и прорычала что-то по-тельциански. – Что это значит?

– Это часть их катехизиса. И означает нечто вроде «Кто ничего не имеет, тот ничего не теряет». – Она подняла голову, и я увидел, что ее глаза сияли. – Это также означает: «Кто ничего не любит, тот ничего не теряет». Они используют то один, то другой вариант, по очереди. – Она медленно поднялась с места. – Я хочу поговорить с ним.

Когда я полтора часа спустя пошел спать, они все еще продолжали шептаться.

На следующее утро была очередь Билла готовить завтрак. Он в полном молчании поджарил кукурузные лепешки и сварил яйца. Когда он подал еду на стол, я начал было хвалить его, но он несколькими словами заставил меня умолкнуть.

– Я еду. Я еду с вами.

– Что?

– Я изменил свое решение. – Он посмотрел на Сару. – Или вынужден был изменить его. Сестра сказала, что в группе обеспечения аквакультуры найдется место еще для одного парня.

– А ты питаешь врожденную любовь к этому занятию, – заметил я.

– Во всяком случае, люблю рубить рыбам головы. – Он сел. – Это единственный шанс в жизни, в жизни многих поколений. А когда мы вернемся, я буду еще не слишком старым.

– Спасибо, – сказала Мэригей дрогнувшим голосом.

Билл кивнул. Сара улыбнулась.

Глава 3

На протяжении следующих нескольких месяцев мы жили неспокойной, но интересной жизнью. Проводили десять-двенадцать часов в неделю в библиотеке КМЖС – компьютерного моделирования жизненных ситуаций, – освежая в памяти или изучая заново тонкости существования в космическом полете. Мэригей некогда уже прошла этот курс: каждый, кому доводилось пользоваться временным челноком, должен был владеть основами знаний об управлении космическим кораблем.

С тех пор, как я в последний раз проходил переподготовку к космическому полету, все, естественно, стало много проще. При нормальных обстоятельствах один человек вполне мог управлять всем кораблем.

Мы проходили также обучение по различным специальностям. Для меня это было пилотирование челнока и управление системами анабиоза. И эти занятия заставили меня еще сильнее, чем обычно, тосковать о лете.

Ранняя зима успела закончиться, на смену ей пришла и всерьез обосновалась на планете глубокая зима, и только тогда прибыло известие с Земли.

Некоторые любят глубокую зиму за ее строгую простоту. В это время редко идет снег. Крохотное солнце раз и навсегда определенным курсом взбиралось на небосвод. Температура по ночам опускалась до тридцати и сорока градусов ниже нуля, хотя до начала весны следовало ожидать морозов и куда сильнее – до шестидесяти пяти градусов.

Те, кому нравилась глубокая зима, не были рыбаками. Когда лед на озере стал достаточно прочным для того, чтобы по нему можно было безопасно ходить, я взял нагревательные цилиндры и отправился, чтобы проделать во льду девяносто шесть прорубей.