Бесконечная свобода

– Это тайна. И вообще, в медицинской литературе пациентов именуют по инициалам: «Больной Э».

Элой Макэби был странный человек с неприятным характером, который почти каждый день приставал ко мне с какой-нибудь жалобой или предложением. И, поскольку он был кормильцем кур, ему всегда приходилось уделять время. (Рыба и куры были единственными животными, которых мы смогли взять на корабль, с учетом невесомости. Рыбе все равно, есть у нее верх и низ или же нет, а куры слишком тупы для того, чтобы обращать на это внимание).

– Но на самом деле вы должны об этом знать. Вы оба, – сказала она Мэригей после того, как они уселись за стол. – У нас объявилась небольшая эпидемия.

Я прибавил нагрев под кастрюлькой с супом.

– Вирус?

– Если бы так… С вирусом было бы нетрудно справиться. – Мэригей налила ей кофе. – Благодарю. Это депрессия. За последние три дня ко мне обратилось двадцать с лишним человек.

– Это и впрямь похоже на эпидемию, – заметил Чарли.

– Да, люди перенимают это настроение друг от друга И это может быть опасно: возможны и самоубийства.

– Но мы ожидали этого. И были готовы, – сказала Мэригей.

– Но не так скоро и не в таком массовом масштабе. – Она пожала плечами. – И все же я не взволнована этим. Только озадачена.

Я разлил суп по тарелкам.

– А у заболевших есть что-нибудь общее?

– Естественно, в основном это люди, не имеющие постоянных рабочих мест, не занятые повседневными необходимыми делами. – Она вынула из кармана крохотный компьютер-ноутбук и нажала несколько клавиш. – Мне только что пришло в голову… Среди них нет ни одного ветерана.

– И это тоже не слишком удивительно, – сказал Чарли. – По крайней мере мы знаем, что значит быть запертыми вместе на несколько лет кряду.

– Да, – ответил я, – но не на десять лет. Скоро ты увидишь и некоторых из нас.

– Хороший суп, – сказала Мэригей. – Не знаю… Мне становится здесь с каждым днем все уютнее, когда я стала привыкать…

– Билл, – добавил я.

– Да. Полеты на кораблях были не самой плохой частью войны. Это все равно, что «неделя в добром старом доме», как мы часто говорили. К тому же теперь можно не волноваться по поводу тельциан.

– Один у нас есть, – уточнила Диана. – Но он пока что и впрямь не причиняет никаких хлопот.

– Закрылся у себя. – Я видел его, пожалуй, не больше пяти раз.

– Ему должно быть одиноко, – заметила Мэригей. – Отделенный от своего коллективного сознания…

– Кто знает, что происходит в их головах?

– Шеях, – поправила Диана. Как и полагалось медику, она ознакомилась с анатомией нашего спутника, относившегося к иной расе.

Я тоже имел о ней представление.

– Это просто такое выражение. – Чмокнув губами, я обратился к кораблю. – Поставь еще Моцарта. – Почти сразу же послышались мягкие звуки струн лютни, к которым постепенно присоединились деревянные духовые.

– Он был немец? – осведомилась Диана. Я кивнул.

– Возможно, из Пруссии.

– В наше время его все еще играли. Хотя это звучит странновато для моего уха.

Я снова обратился к кораблю.

– Какая часть твоей музыки относится к периоду до конца двадцатого столетия?

– По времени звучания приблизительно семь процентов. По наименованиям приблизительно пять процентов.

– Вот так-то! Я могу слушать только одну из каждых двадцати записей.

– Тебе следует все же ознакомиться и с музыкой других эпох, – посоветовал Чарли. – Классицизм и романтизм время от времени возрождаются.

Я кивнул, но, хотя и не стал возражать, остался при своем мнении. У меня уже было немало возможностей послушать музыку, созданную с перерывами в несколько столетий.

– Возможно, нам следует перераспределить обязанности. Дать впавшим в депрессию какие-то существенные занятия.

– Это может помочь. Но не хотелось бы, чтобы это оказалось слишком уж очевидным.

– Наверняка это будет наилучшим выходом, – заметила Мэригей. – Поместить людей с неустойчивой психикой на все ключевые позиции.

– Или погрузить их в анабиоз, – бросил Чарли. – Это закроет вопрос на ближайшие сорок тысяч лет.

– Не думай, что я еще не слышала подобных предложений.

– А не могли бы мы просто сообщить всем о возникновении такой проблемы? – вслух подумал я. – Они взрослые разумные люди…

– Вообще-то двое из пациентов дети. Но я думаю, что так поступать не стоит: это вызвало бы еще большее беспокойство и новые случаи депрессии.

– Вообще-то основная проблема заключается в том, что депрессия и связанное с нею беспокойство являются не только поведенческим, но и биохимическим расстройством. Но пытаться покончить с этой временной, надеюсь, проблемой при помощи изменения мозговой химии людей было бы последним делом. Через некоторое время в пространстве окажется корабль с полным трюмом наркоманов. И мы четверо будем в их числе.

– Безумец ведет безумцев, – протянул Чарли.

– Корабль дураков, – проворчала Мэригей.

Я поцеловал воздух, призывая корабль к вниманию.

– Ты мог бы довести задание до конца в том случае, если все пассажиры сойдут с ума?