Бесконечная свобода

На протяжении многих лет – или дней длиной в год – мною владело ощущение, что вся моя жизнь, начиная с кампании на Альфе-0, а может быть на Йод-4, или Тет-2, или Сад-138, была прожита за ничтожный промежуток времени между смертельным ранением и гибелью: все миллиарды нейронов с высочайшим напряжением использовали последнюю микросекунду своего существования, пробегая конечное, но все же неимоверно большое множество комбинаций возможностей. Я не смогу жить вечно, но и не умру по-настоящему, пока нейроны продолжают действовать и искать.

Пробуждение оказалось подобно смерти – все, что было реальным на протяжении столь длительного времени, медленно проваливалось в слепоту, глухоту, в холодное окоченение, которое было истинным состоянием моего тела в течение десятилетий.

Меня раз за разом многократно рвало сухим воздухом.

Когда мой живот и легкие утомились от этого, мне в рот через трубку брызнуло что-то приятное и прохладное Я попробовал открыть глаза, но влажные тампоны мягко, но непреклонно держали их закрытыми.

Два нежных жала биодатчиков покинули мое тело, и первым движением моих членов, – вернее, члена – в ответ на поступление теплой крови оказалась немедленная эрекция. Но в течение еще некоторого времени я не мог пошевелить ни руками, ни ногами. Правда, пальцы рук и ног с восхитительным потрескиванием двигались, возвращаясь к жизни.

Диана сняла тампоны с моих глаз и сухими пальцами разлепила веки.

– Привет! Есть кто-нибудь дома?

Я сглотнул первую слюну и слабо кашлянул.

– С Мэригей все хорошо? – Мой голос напоминал карканье.

– Отдыхает. Я разбудила ее несколько минут назад. Ты второй.

– Где мы? На месте?

– Да. Когда ты сможешь сидеть, то увидишь внизу добрый старый СП, с виду холодный, как закоченевшая неделю назад кошка. – Я напрягся, но смог лишь на несколько дюймов приподнять голову. – Не надрывайся Просто отдохни немного. Когда проголодаешься, сможешь съесть немного древнего бульона.

– Сколько шлюпок?

– Я не знаю, как связаться с ними. Когда Мэригей встанет, она или ты сможете вызвать их. Я вижу одну.

– Сколько людей? Все вышли из анабиоза?

– Одна погибла. Леона; я оставила ее замороженной. Могут быть повреждения у остальных, но они все пробуждаются.

Я проспал пару часов и затем проснулся от негромкого мурлыканья голоса Мэригей, разговаривавшей по радиотелефону. Я сел в моем гробу, и Диана принесла мне немного бульону. Мне показалось, что он состоял из морковного отвара и соли.

Диана отперла боковую стенку. Моя одежда находилась на том же самом месте, где я ее оставил; она постарела на двадцать четыре года, но не вышла из моды в нашем кругу. Мне, правда, пришлось на полпути прервать одевание и несколько раз сглотнуть, преодолевая тошноту от невесомости. Это было не так уж плохо. Я хорошо помнил свой первый полет, еще в аспирантуре, когда я вышел из строя на пару дней. А теперь я лишь глотал и глотал, пока суп не вспомнил, что ему полагается находиться в желудке, закончил одеваться и всплыл, чтобы присоединиться к Мэригей.

Она сидела в пилотском кресле; вернее, висела над ним. Я пристегнулся к соседнему креслу.

– Любимая.

Она плохо выглядела, лицо было измученным и отечным. Сам я выглядел не лучше. Она наклонилась и поцеловала меня; от нее пахло морковью.

– Дела не слишком хороши, – сказала она. – Наше судно потеряло след «четверки» уже несколько лет тому назад. «Двойка» почему-то отстала больше чем на неделю.

– Наше судно думает, что «четверка» погибла?

– Оно не уверено в этом. – Она пожевала нижнюю губу. – Но похоже на то. Элой и Снеллы. Я не проверяла по списку, кто там еще.

– Кэт на «двойке», – зачем-то сказал я.

– Там, по-видимому, все в порядке. – Она тщательно прицелилась и ткнула пальцем в кнопку. – У нас есть другая небольшая проблема. Не могу связаться с Центрусом.

– С космопортом?

– И с космопортом тоже. Как и со всем остальным.

– Может быть, что-то случилось с радио?

– Я разговаривала с двумя другими шлюпками. Но они рядом. Может быть, дело в недостатке мощности?

– Может быть. – Я так не думал. Если радио работало вообще, то оно должно было вытянуть и очень слабые сигналы; хотя бы уловить их. – Пробовала визуальный поиск?

Она резко дернула головой.

– Оптическое оборудование на «четверке». У нас сперма, яйцеклетки и лопаты. – Конечно, масса груза являлась критическим фактором, и все оборудование для строительства на планете было распределено по пяти шлюпкам с минимальным дублированием, чтобы потеря одного судна не послужила причиной гибели всех остальных.

– Когда я включила радио, то поймала что-то вроде несущей частоты. Судно думает, что это один из спутников на средне-низкой орбите. Должен возвратиться через час или около того. – Мы двигались по довольно высокой геостационарной орбите.

Я смотрел на холодный белый шар СП и вспоминал теплую Калифорнию. Если бы мы двадцать с чем-то лет тому назад – теперь уже сорок с чем-то – улетели со Старгейта на Землю, то теперь находились бы в тепле и безопасности. И никакие дети не приносили бы нам волнений и огорчений.