Бесконечная утопия

Что-то коснулось его лица. Решив, что это серебристое щупальце одного из кошмарных жукообразных созданий, он увернулся и вскочил на ноги.

Но это была Рио. Она лизнула Никоса в лицо. И она принесла животное, обычного карликового енота, ничем не примечательного, обмякшего и мертвого.

Никос быстро осмотрелся по сторонам, обыскал карманы и мешок. Детские мокасины были все еще при нем. Но он потерял фонарик и теперь думал, как это объяснить.

Рио прыгала рядом, живая и невредимая. Она дала потискать и погладить себя, а потом первая выбралась из ямы и направилась домой.

* * *

Никос ничего не рассказал родителям о своем приключении на старом участке Паульсонов.

Страх не отпускал его весь день и всю ночь. Он даже не смог заснуть, все время думал об этом.

Но на следующий день он вернулся на окраину заросшей поляны и осмотрел дом Паульсонов из-под безопасного прикрытия деревьев.

Завтра он придет сюда с друзьями, в большую пещеру.

Глава 5

Род, сын Джошуа Валиенте, заехал за ним в старый семейный дом в Перезагрузке, в последовательном штате Нью-Йорк, в ста тысячах переходов к западу от Базовой. Джошуа встретил его на крыльце. Только что минула полночь 1 мая 2052 года.

– С днем рождения, папа.

Джошуа тепло пожал руку своему единственному ребенку. В двадцать мальчик вымахал выше отца с матерью. От матери он унаследовал бледную кожу, от отца – темные волосы. Он носил одежду из выделанной кожи и какой-то светло-зеленой шерсти домашнего прядения. В свете фонаря усадьбы Гринов он выглядел чужаком, но ему самому было комфортно. И, судя по внешности, он идеально вписывался в кочевое, разбросанное по территории пестрое население последовательных лесов, куда его все сильнее влекло.

И теперь он Род, напомнил себе Джошуа. Мы назвали его Дэниел Родни, мальчиком он всегда был Дэном, мужчиной стал Родом. Его выбор. Джошуа гордился этим привлекательным, уверенным в себе молодым человеком и в то же время сожалел по поводу явной дистанции между ними.

– Спасибо, что пришел, сынок. И спасибо, что отправляешься со мной. Хотя бы на часть пути.

– Ну мы еще не доехали. И ты еще не видел корабль, в котором полетишь.

– Твой «переходной летательный аппарат». Ты говорил загадками.

– Это не твен, папа. Ничего похожего на большой старый корабль, на котором мы летали на Базовую, когда я был ребенком. Как он назывался?

– «Золотая пыль».

Хелен, бывшая жена Джошуа и мать Рода, вышла из дома и заключила сына в объятия. Одета она была скромно, седеющие рыжеватые волосы были стянуты в практичный узел. Вернувшись в Перезагрузку после развода с Джошуа, она возобновила акушерскую практику и теперь занимала довольно высокое положение в последовательной общине Нью-Скарсдейла. Было заметно, что она сильная (не только физически, но и уверенная в себе). В день рождения Джошуа очень хорошо сознавал собственный возраст, но и самой Хелен в следующем году исполнится сорок.

Из дома вышел последний его обитатель. Отец Хелен, Джек, опирался на трость, ему было за семьдесят.

– Мой мальчик, мой мальчик. – Свободной рукой он обнял Рода за плечи, и тот охотно подчинился.

Хелен засуетилась.

– Заходите и давайте закроем дверь. Хотя уже май, но ночи еще холодные.

Она повела их в гостиную, сердце дома и первую построенную в нем комнату, где, как семья пионеров, Грины жили все вместе за годы до того, как она встретила Джошуа… Все Грины, за исключением, конечно, фобика Рода, которого они оставили в Базовом Мэдисоне. Брат Хелен, Род, был для ее сына таинственным пропавшим дядей, чье имя он решил носить.

Род с неловкостью стоял возле заставленного едой стола в комнате и, по-видимому, чувствовал себя не в своей тарелке.

– Мам, зачем столько хлопот?

Хелен улыбнулась.

– Ты же знал, что я наготовлю? Слушай, я понимаю, что вам обоим не терпится сбежать…

Джек проворчал:

– Даже не заскочишь на минутку поздороваться с тетей Кейти, ее девочками и внуками? Ты же знаешь, как они тобой восхищаются, великий пилот твена.

– Дедушка, я больше не пилот твена.

– И все равно…

– Я здесь только ради папы.

– Дурацкая затея!

– Если папа хочет за одни сутки пересечь сто тысяч миров до Базовой в свой день рождения, ничего не имею против. Большую часть пути мы пролетим. Я хочу до рассвета преодолеть девятьсот миль до последовательного Висконсина, а потом еще шесть часов лететь и опять переходить над Мэдисоном.

– Если вы не упадете по пути. Дурацкая затея, если хотите знать.

– Не хотим, Джек, – довольно мягко сказал Джошуа. – А когда Род меня высадит, остаток пути я пройду пешком.

Хелен закатила глаза, глядя на сына.

– С Салли Линдси! Хороший будет день рождения! Два старых ворчуна топают по Долгой Земле и брюзжат по поводу того, как хорошо было раньше, когда там не было столпотворения – никого, кроме них.

Род вежливо пожал плечами.

– Мам, папа так решил. Пятьдесят бывает раз в жизни.

– Чертова дурацкая затея, – повторил Джек.