Бесконечная война

В некоторых отношениях Билл совсем не изменился. Он всякий раз напоминал о своих ирландских корнях, когда только возникала возможность. И пил больше, чем в юности. Точнее сказать, еще больше.

Билл неторопливо шагал к дровяному двору, когда заметил Джошуа.

— Здорово, господин мэр.

— Ага, и тебе привет. Послушай… — и Джошуа рассказал, что ему нужно на Базовую Землю. — Хелен настаивает, что они с Дэном пойдут со мной. Ну… идея неплохая. Но лучше подстраховаться.

— На Базовую, говоришь? Где бандюки, громилы и прочая милая публика? Договорились.

— Утренний Прилив тебя отпустит?

— Сейчас она топит свечное сало во дворе. Я у нее потом спрошу… — Билл кашлянул, и на этом его попытки проявить деликатность закончились. — Кстати, во сколько нам станет проезд?

Джошуа взглянул на ожидавший в небе твен.

— У меня ощущение, что никто из нас за дорогу платить не будет, старик.

Билл присвистнул.

— Неплохо. Тогда я забронирую нам лучшие места. А Хелен, кстати, тебе дала вольную, э?

Джошуа вздохнул. В будущем предстояла еще одна непростая сцена.

— Я об этом позабочусь, Билл. Правда.

Они зашагали дальше вместе.

— Кстати, как там ваш спектакль?

— Кошка сдохла.

— Неужели так скучно?

— Нет, у них действительно умер корабельный кот. Очень трогательная сцена во втором акте.

5

Хелен Валиенте, урожденная Грин, хорошо помнила тот момент, когда испортились отношения между Базовой Землей и ее детьми, рассеянными по Долгой Земле.

Она была еще подростком и жила в Перезагрузке, на Западе-101754. Все эти годы Хелен вела дневник, где описывала детство, проведенное в Базовом Мэдисоне, переезд в Мэдисон-Запад-5, а затем путешествие с семьей через сто тысяч миров, чтобы основать новое поселение в пустом мире — поселение, которое они выстроили сами, имея в распоряжении только собственные руки, умы и сердца. А наградой со стороны Базовой Америки — да, они по-прежнему считали себя американцами — стала ненависть. Хелен вспоминала: именно это — даже не болезнь жены — окончательно превратило мягкого Джека Грина из выросшего на Базовой Земле инженера-программиста в сурового колониста и рьяного радикала.

Двенадцать лет назад. Ей тогда было пятнадцать.

Кризис. Молодое поселение под названием Перезагрузка переживало раскол.

Некоторые ушли, чтобы начать еще раз своими силами. Другие вернулись на Стотысячную дожидаться, когда Компания соберет партию для возвращения на Базовую Землю. Сама Хелен больше всего переживала из-за того, что папа не разговаривал с мамой, хотя она и болела.

Виновато было правительство. Колонисты получили письмо, которое робко принес почтальон по имени Билл Ловелл. Американская почтовая служба уже уволила Билла, но он сказал, что будет разносить письма просто так, пока целы ботинки, и поселенцы обещали в уплату его кормить.

Письмо пришло от федерального правительства. Все люди, постоянно живущие в мирах за пределами Запада или Востока номер двадцать и обладающие какими-либо активами на Базовой Земле, лишались упомянутых активов, которые конфисковывались в пользу государства. Поскольку мама лежала больная, отцу пришлось объяснить Хелен, что такое «активы» и «конфисковать». Это значило, что все деньги, которые папа с мамой заработали, прежде чем отправиться на Долгую Землю, и оставили на банковских счетах, чтобы платить, например, за лекарства от рака, за содержание оставшегося дома брата Рода, за колледж, если бы Хелен и ее сестра Кэти однажды захотели бы учиться дальше… все деньги украло правительство. Украло. Так сказал папа. И Хелен не сочла это чересчур резким словом.

Отец сказал, что земная экономика пошатнулась от переходов. Причем еще до того, как Грины ушли. Люди, которые покинули Долгую Землю, представляли собой сплошной отток трудовых ресурсов, тогда как обратно на Базовую поступал лишь тоненький ручеек продуктов и сырья. Оставшиеся злились, что им приходилось содержать бродяг и лодырей, как они называли колонистов. Более того, некоторые вообще не умели переходить, а потому ненавидели тех, кто умел. Например, Род, родной брат Хелен, оставшийся дома. Хелен часто задумывалась, что он чувствует.

Отец сказал:

— Похоже, правительство решило умаслить противников переходов, совершив воровство. Во всем виноват этот крикун Коули.

— Ну и что мы теперь будем делать?

— Соберем совет в ратуше, вот что.

Правда, тогда еще у них не было ратуши. Было общественное поле, расчищенное от зарослей и камней, которое они называли ратушей, и именно там собрались поселенцы. «Хорошо, что нет дождя», — подумала Хелен.

Рис Генри, бывший торговец подержанными автомобилями — нечто вроде местного мэра, — председательствовал на собрании, в своей обычной задиристой манере. В руке он держал письмо.

— Ну и что мы намерены делать?

Они не собирались терпеть, дело ясное. Поговаривали о том, чтобы маршем протеста дойти до Базового Вашингтона. Но кто останется кормить кур?