Бесконечное Лето. Первая смена

Никто не стал возражать. У меня не было аппетита, сомневаюсь, что кто-то ещё сильно хотел завтракать, но все понимали, что надо поддерживать силы.

. .

Вскоре мы сидели в столовой и молча уплетали кто что нашёл.

– Может, мне что-нибудь приготовить? – тихо предложила Маша.

– Давай в обед. Сейчас и так сойдёт, – ответил я.

Она разочарованно посмотрела на меня.

– Хорошо, и что будем делать? – Роутер.

– Надо выбираться отсюда, – решительно сказал я.

– Но ведь милиция, – робко пыталась возражать Лена.

– Надо выбираться отсюда! – упрямо повторил я.

– Но как? – спросила Алиса.

– Автобус.

– Но ведь он редко ходит…

– Должно же у него быть расписание, – я попытался вспомнить, видел ли схему и расписание его движения. Кажется, нет. – Тогда пешком! Всё лучше, чем сидеть здесь!

– Но ведь далеко… – Лена как будто хотела остаться в лагере и ждать непонятно чего.

– Может, попутку поймаем.

– Здесь-то? Навряд ли, – присвистнул Роутер.

– Хватит уже драматизировать!

Хотя, если вдуматься, сейчас как раз самое время.

– Я не драматизирую, но…

– Ну вот и всё.

– И что скажем, когда доберёмся до города? – Алиса нахмурилась.

– Как есть, так и скажем! Приехали снимать фильм, а тут…

– Какой фильм? – удивился Роутер.

– Хватит придуриваться уже, а? – я обессиленно опустил голову на руки. – Если вчера это ещё было смешно (хотя на самом деле не было), то сегодня уже хватит!

– Я тебя не понимаю…

– Ты опять будешь утверждать, что приехал сюда не снимать фильм, а притворяться пионером?

– Ничего не понимаю… – Алиса удивлённо окинула всех взглядом. – Но ведь мы и есть пионеры.

– Какие мы к чёртовой матери пионеры?! – вмешалась в разговор молчавшая до этого Маша. – На дворе двадцать первый век! Пионеры, ага!

– Двадцать… – Алиса.

– … первый? – Роутер.

Похоже, что-то действительно не так.

– Ладно, то есть вы хотите сказать, что все вы… ладно, мы… обычные пионеры, которые вот так просто приехали сюда на недельку-другую отдохнуть? – скривился я.

Наступило тягостное молчание.

– Ну да, – выражение искреннего непонимания на лице Алисы несколько отбило у меня желание иронизировать.

Я посмотрел на Машу. Похоже, она тоже не знала, как реагировать. Я показал взглядом, что хочу поговорить с ней наедине.

– Мы на секундочку.

Выйдя наружу, я спросил:

– Что думаешь?

– Ну… – она приняла позу древнегреческого мыслителя. – Похоже, они правда в это верят. И до вчерашнего дня на нашем месте были некие Семён и Мику.

– Некие!

– Ну да, совсем не некие!

– Ой, ладно уж! – фыркнул я. – Давай более реалистичные теории!

– У меня пока нет никаких теорий. Я вообще не представляю, что и думать.

– И я тоже.

– Но! В любом случае тут и без этого чёрт-те что творится! Убийства! Люди пропадают десятками! Думаю, это приоритет номер один.

Я внимательно смотрел на Машу. Интересно, как она в такой ситуации может рассуждать столь спокойно? Конечно, и я пытаюсь вида не подавать, но…

– Значит… – продолжила она, но вдруг замолчала.

– Что?

– Оставим эту проблему на потом.

– Но хоть теория?

– Мне кажется, что это связано с исчезновениями. По– нятно же, что не мог один человек столько людей одновременно…

– Согласен.

– Может быть, этот феномен как-то на них повлиял.

– Возможно.

– В любом случае в это проще поверить, чем в то, что мы, например, попали в параллельную реальность.

– Сейчас я во что угодно готов поверить!

– Давай пока остановимся на этом.

– Хорошо…

– Пойдём?

– Ты иди, я догоню.

– Опасно одному!

– Да что опасного-то? День, да и вы рядом.

– Ладно, – она улыбнулась и вернулась в столовую.

Нет, всё-таки и её поведение тоже крайне странно. Похоже, за последние дни изменились совершенно все! И Маша тоже. Вчера – нервный шок, страх, ужас; сегодня – холодный расчёт, здравые, трезвые рассуждения. Чёрт! Да она куда спокойнее меня! Неужели просто выспалась? Нет, что-то не так и с ней! Может быть, она и не считает себя пионеркой, как остальные, но… Но если что-то случилось со всеми, то, может, и со мной. Нет! Нет, вроде бы всё в порядке… Я ощупал своё тело и не нашёл никаких аномалий. Ладно, надо сохранять спокойствие и хладнокровие.

Я встал и уже собирался вернуться в столовую, как вдруг услышал тихий голос позади себя. Как будто бы обращались именно ко мне. Я спустился с веранды и сделал несколько шагов в сторону голоса. Кто-то выглянул из-за дерева. Это была Ульянка. Нет, точнее, кто-то похожий на неё… Я застыл на месте. Часть её лица была оторвана и свисала вниз, оскалившаяся челюсть нервно подёргивалась в приступах смеха, наполовину вытекший глаз, налившийся кровью, вдруг поднял на меня зрачок. Я перестал дышать. Как будто сейчас умру от шока.

– Семён… – то, что казалось Ульяной, звало меня.

Ноги начали подкашиваться. Я пытался не упасть, хотел закричать, хотел убежать, но моё сознание словно покинуло тело, которое, как тряпичная кукла, двигалось в руках невидимого кукловода. Ещё секунда и…

– Эй!

Я рефлекторно обернулся, краем глаза успел разглядеть Машу, стоявшую на крыльце, и тут же снова посмотрел в сторону, где была Ульяна. Но она исчезла… Маша, похоже, заметившая смертельную бледность на моём лице, в мгновение ока подскочила ко мне.

– Что? Что такое?