Бесконечное Лето. Первая смена

Наконец с пятой попытки шахта осветилась тусклым светом. Я быстро сориентировался и понял, в какую сторону бежать. Мне показалось, что прошло всего несколько секунд, прежде чем я оказался в комнате, где оставил Машу. Последняя спичка погасла, но я успел заметить Лену, которая уже занесла над ней тесак. Я с криком бросился в их сторону и прыгнул вперёд. Мои руки наткнулись на что-то, я повалился на землю и начал месить кулаками наугад. Большинство ударов пришлось в пустоту, но наконец моя рука встретилась с чем-то мягким, послышался стон, и затем наступила полная тишина. Я перевернулся на спину и тяжело задышал, жадно ловя ртом сухой воздух.

– Маша? – позвал я.

Послышались тихие всхлипы.

– Жива?

– Да, – прошептала она.

– Она тебя не задела?

– Нет.

Я начал шарить руками в темноте и вскоре нашёл факел и зажигалку. По стенам комнаты запрыгали бесформенные тени, и я увидел тело Лены, распластавшееся на полу. Похоже, она была ещё жива. Мне очень хотелось добить её.

– Не надо, – Маша подползла ко мне и схватила за ногу.

– Но нельзя же…

– Не надо.

Конечно, далеко не во всём виновата именно Лена. Но ведь она просто исчадие ада! Нельзя, чтобы такие люди (если вообще её можно назвать человеком) оставались в жи– вых. Но, посмотрев на Машу, я понял, что не смогу… просто не смогу…

Я поднял с пола тесак, покрутил его в руках и прикинул, что он вполне может послужить в качестве лома. Подойдя к двери, я всунул его в колесо и дёрнул изо всех сил. Дверь заскрипела и открылась. В комнату ворвался поток свежего воздуха.

– Спасены.

Я вернулся к Маше, помог ей подняться, и мы вышли из комнаты, оставив Лену лежать без сознания. За дверью оказался небольшой коридор, в конце которого была лестница, заканчивающаяся решёткой. Я поднялся и изо всех сил дёрнул за неё. Решётка с грохотом упала вниз, и мы выбрались наружу.

Я в изнеможении упал на траву и огляделся по сторонам. И снова эта площадь, снова этот лагерь. На востоке еле заметно забрезжил ярко-красный рассвет, сжигая верхушки далёкого леса. Последние звёзды весело подмигивали мне, не догадываясь о том, что происходит здесь, в этом аду.

Маша положила мне голову на плечо и дрожащей рукой показала на небо.

– Вот бы сейчас туда.

Хоть мы и выбрались из подземелья, ничего ещё не кончено – по лагерю бродят толпы Ульян-зомби, внизу валяется безумная Лена, и неизвестно, сколько ещё чертовщины нам здесь встретится.

Очень хочется спать.

Я не знал, что ей ответить. Потому что не знал, куда бежать, где можно спастись. Не знал, как вернуться в свой мир.

– Поспи, – я погладил Машу по голове.

– А неплохой бы сценарий для фильма вышел! – она громко засмеялась.

Я в ужасе посмотрел на неё. Маша улыбалась. Но не той дьявольской Лениной улыбкой, а чистой, искренней, даже детской. Вся её усталость куда-то исчезла, а в глазах горел задорный огонёк.

– Что с тобой? – с трудом произнёс я.

– Всё хорошо! – она вновь легла мне на плечо. – Это был последний дубль!

Внезапно я почувствовал, что силы покидают меня. Перед глазами потемнело, сознание начало куда-то уплывать. Я лежал в тишине, и было слышно только дыхание Маши. Не стрекотание кузнечиков – как будто они все наконец передохли, – а только ровное дыхание Маши. И её улыбка…

День 7

Ну и приснится же такое! Как будто прошла не одна пьяная ночь, а целая неделя съёмок фильма ужасов! И в этом сне были все люди, которых я повстречал в лагере. Некоторых звали по-другому, но это были именно они. И во сне я был вместе с Мику?! Машей, или как там её… В реальном «Совёнке» реальная девочка-оркестр вряд ли входила в круг моих любовных интересов, но в том сне – действительно ли Маша являлась Мику? Скорее она напоминала мне кого-то из прошлого. Видимо, уставший и отравленный алкоголем мозг показал мне причудливую картину, сотканную из воспоминаний о прошлом далёком и прошлом совсем близком, которое само по себе было больше похоже на сон.

. .

Я открыл опухшие глаза, и в них сразу же ударил яркий дневной свет. Отвратительный привкус во рту, боль во всём теле, квадратная голова – похоже, кто-то вчера пил. Немного придя в себя, я начал вспоминать события прошедшей ночи. Кажется, была бутылка водки, которую мы с Алисой успешно выкушали. Я попытался встать, но что-то придавило мою левую руку. Это оказалась мирно посапывающая Алиса. Голая. Всё, что произошло накануне, моментально всплыло в памяти. Страх быстро сменился чувством эйфории. Я вальяжно раскинулся на кровати, наслаждаясь прекрасным похмельным утром. Через некоторое время Алиса проснулась. Я нежно поцеловал её и сказал:

– Доброе утро!

Она пару секунд смотрела на меня отсутствующим взглядом, а потом вскочила и заорала:

– Ты! Ты!

– Что я?

Поняв, что она слегка раздета, Алиса сорвала с меня одеяло и закуталась в него.

– Ты меня вчера… – шипела она.

– Но ты вроде как была не против.

– Я была пьяная!

– Как и я, что же поделать.

Алиса смотрела на меня бешеным взглядом, но потом успокоилась и села рядом.

– Ладно, что было, то было.

– Ты уверена? – я привстал и обнял её.

– Не надо, – стыдливо прошептала она.

– Почему?