Бесконечное Лето: в плену у Матрицы.

-Иногда, к сожалению, очень редко, подсознание человека вступает в конфликт с программами Матрицы. И тогда появляется программа-вирус, не позволяющая заснуть окончательно. По сути да, мы тоже спим, просто наш сон более беспокойный. И наша память остаётся с нами. Вирус способен эволюционировать, по мере своего развития всё больше ослабляя действие навязанных извне поведенческих модулей, даруя возможность создавать и уничтожать собственные копии, видеть реальность сквозь туман иллюзий, разрушать наложенные на «спящих» чары и превращать их в такие же «вирусы».

-У меня попутно вопрос, - перебил её я. – Здесь, в лагере, мне регулярно встречаются личности, как две капли воды на меня похожие. Но я их не создавал!

-Поначалу процесс копирования идёт самопроизвольно. Не волнуйся, со временем ты научишься им управлять.

-Они могут быть опасны? – на всякий случай поинтересовался я.

-Физически никакого вреда причинить они никому не в состоянии: копии слабее оригинала. Они не способны взаимодействовать с кем-либо, кроме тебя, остальные видят лишь расплывчатые силуэты, принимая их за фантомы. Однако, сознавая свою ущербность, могут обманывать, давать подлые советы, увлекать на ложный путь. Будь с ними поосторожнее.

-Стараюсь вроде, - промямлил я, вспомнив Злого. Вот кто мастер давать подсказки, от которых потом становится только хуже!

И тут же спросил вновь:

-А Матрица эта – она такая же, как в том фильме?

-Не совсем, хотя немало общего. Впрочем, некоторые называют её просто Системой. Но какая она на самом деле, боюсь, не смогу тебе ответить. Такое знает только её создатель.

-Тогда, получается, временная петля, в которой мы застряли, баг системы?

-Не обязательно. Это мог быть некий эксперимент, затеянный Матрицей. Она любит ставить на людях подобные эксперименты.

-Но как тогда нам выбраться отсюда?

Комсомолка ответила не сразу – наверное, обдумывала, можно ли мне доверять. Но потом решила рискнуть.

-Как-то в своих странствиях по опустевшему лагерю я наткнулась на странный предмет. Он не принадлежит этому месту и этому времени. Но каким-то образом связан с Системой, я почти уверена в этом. К сожалению, мне не удалось понять принцип его действия. Возможно, тебе повезёт больше. Я заверну его в газету и спрячу в мусорной куче рядом с доской. Ты сможешь получить его в начале следующей смены. Позвони тогда вновь.

-Спасибо!

-Постарайся никому ту штуку не показывать, и всегда носи её при себе. И удачи тебе, - тихо добавила она на прощание.

Когда мы закончили разговор, горизонт уже начал светлеть – наступало утро. Голова моя гудела, как растревоженный улей. Да, многое прояснилось теперь, но вопросов возникло ещё больше. Я многое так и не выяснил – ни какова структура Матрицы, ни кто ей управляет, ни где находится центр управления и сколько людей оказалось под её властью. Если Юля не теряет память при «перезагрузке системы», получается, она тоже «вирус»? А вдруг и с Комсомолкой знакома? И как теперь мне поступать с собственными клонами? Получается, не зря не доверял Злому, теперь тем более не стану. Но и с Добрым нужно быть начеку – вдруг за маской радушия и приветливости скрывается звериный оскал?

Многое ещё предстоит обдумать, но не сейчас – надо хорошенько отоспаться. Иначе голова треснет пополам. И дождаться, когда начнётся новый цикл.

Show must go on…

Глава 3

Глава 3.

-Привет. Ты, наверное, только что приехал?

-Извини, Славя, не до тебя, - обогнув её, быстрым шагом я направился вглубь территории лагеря, оставив синеглазку недоумевать, откуда незнакомый парень знает её имя.

На пути к цели пришлось петлять, уворачиваясь то от Алисы, то от Электроника, то от почему-то шаставшей туда-сюда Мику. Кружным путём я вышел к старому лагерю. Как заправский разведчик, осмотревшись по сторонам и убедившись в отсутствии посторонних вокруг, я проскочил внутрь и через минуту уже находился у той самой кучи. Расшвыряв в разные стороны мусор, наваленный сверху, я обнаружил свёрток из обрывков газеты «Пионерская правда».

Да, Комсомолка сказала правду: вещь, упакованная внутри, не принадлежала этому месту и этому времени. Быть может, даже нашему миру. Пластина правильной шестиугольной формы, сантиметровой толщины, по виду из металла, но лёгкая, словно из пластика. Одна сторона абсолютно гладкая, на другой – выемки у каждого из углов, рядом с каждой – иероглифический символ, и ещё один, побольше, в центре. Знать бы ещё, что означают, было бы вообще замечательно. Повертев её из стороны в сторону, потыкался пальцами в каждую из выемок по очереди и попробовал понажимать на иероглифы – никакого эффекта. Разочарованный, засунул её поглубже в карман и отправился в очередной раз вливаться в лагерную жизнь.