Бесконечное лето: Второй шанс (СИ)

Алиса сдавленно хрюкает, Ульяна удивлена, но идёт выполнять распоряжение, Лена смотрит на нас с явным скепсисом и осуждением. Так мы и выстраиваемся в очередь за тортиком: Ульяна, Алиса, я и замыкающей — Лена. Ульяна с демонстративно-смиренным выражением на лице протягивает вожатой свою тарелку. Та не сразу опознаёт, кто это перед ней, а опознав начинает мучительно медленно соображать: Что это? Почему так? И чем это ей аукнется? Алиса еле сдерживает смех, а Пакость, подтверждая своё звание, смотрит на вожатую невинными глазами и смиренно ждёт торта. Наконец Ольгу Дмитриевну отпустило и она оделяет Ульянку тортиком. Та же, невинным таким голоском, уточняет:

— А чудеса у нас Семён творит?

— А? — булькает ещё не отошедшая от предыдущего шока вожатая

— Ну вы же говорите: "Чудесное спасение.". Значит наш Семён творит чудеса.

Вожатая смотрит на Ульяну так же, как смотрела на меня, прежде чем послать в катакомбы. Но, увы, Ульяну послать сегодня вроде как и некуда, да и гомонукла, похоже, сумела таки популярно объяснить, чем на самом деле закончился наш поход и что должно было случиться, не будь там Семёна, потому вожатая глотает обиду и сквозь зубы признаёт:

— Да, Семён вчера возглавил спасательную экспедицию. И хотя по ходу они понесли некоторые потери, вот, Два Че… вская до сих пор в гипсе, Шурика удалось вернуть в лагерь.

Ай-ай-ай, Ольга Дмитриевна! Я и раньше предполагал что ты не очень-то и педагог, но чтоб настолько?! Ведь "Хогвартс славен своими выпускниками". Учитель славен достижениями своих учеников и если ты настолько ревнива к их успехам — нечего тебе делать в педагогической отрасли. Мне, правда, на это откровенно наплевать, а вот Два Че возмущена и рвётся в бой:

— Да если б не Семён, мы бы в этой шахте так и остались!

Ольга Дмитриевна тихонечко скрипит зубами, но в конце концов выдаёт более-менее нейтральное:

— В любом случае всё хорошо, что хорошо кончается. Шурик снова с нами, а Алиса скоро будет опять здорова.

На этом Алиса подсовывает ей свою тарелку и вожатая оделяет её почти на автомате. А вот меня награждает весьма неприязненным взглядом. Ну а нас-то по што?

Возвращаемся всей компашкой за свой столик и приступаем к пожиранию торта. Я окликаю Ульяну:

— Солдат!

— Йа!

— За проявленную выдержку, а также здоровую инициативу и фантазию в деле доведения вожатой до белого каления, объявляю благодарность от лица службы. А также присваиваю очередное звание: Старшая мелкая пакость!

— Служу Советскому Союзу! — Ульянка козыряет ложкой. И тут же уточняет: — А почему не крупная пакость?

Сокрушённо качаю головой:

— До крупной ещё не доросла. Надо совершенствоваться.

— Хорошо! Буду работать над собой! — бодро отвечает Пакость и возвращается к пожиранию торта.

Алиса ржёт в кулачок, а Лена смотрит на нас с удивлением. Кажется она только что поняла, что что-то в этом мире не понимает. Серьёзный шаг вперёд в саморазвитии.

Подваливает Шурик. Как обычно подтянут, собран и так и хочется сказать: "До синевы брит.", но до первого бритья нам ещё целых три, а то и четыре счастливых года. Но вот в отсутствии очков он смотрится несколько необычно и как-то… беззащитно?

— Семён… Алиса… э… спасибо что вытащили меня!

В ответ спокойно пожимаю плечами:

— Для того и друзья. А чего ты туда полез-то?

— Ну… нам не хватало кое-чего для робота, а под старым лагерем есть атомный бункер. Вот я и подумал, может там посмотреть?

— Ну, хоть нашёл?

— Не знаю. Помню как спустился в подземелье, потом очнулся в медпункте…

На этих словах Шурку передёрнуло. Я успокаивающие кивнул ему:

— Ну и не вспоминай. Лучше будет. А если снова намылишься в такой поход, предупреждай кого-нибудь: куда идёшь и когда думаешь вернуться. А то ведь вчера тебя и правда чудом нашли: Электроник нашёл твой ботинок у Старого лагеря, тогда мы пошли туда искать. Если б не он, ты б там до сих пор сидел.

Шурик на это побледнел и судорожно сглотнул.

— Ну это, я пойду, пожалуй… И это… Я ничего не помню, но, говорят, я неадекват был… так что, если я что такое творил…

— Забей, — успокаиваю его я. — Со всяким может случиться.

На этом Шурик отчаливает, а я делюсь тяжкой мыслью:

— Вообще-то, за то что случилось с Команданте, придушить надо меня.

— Душить не буду, — милостиво кивает головой Два Че, — но когда мне захочется тебя поколотить, я тебе напомню.

Лена сидит поджав губы и в конце концов не выдерживает:

— Не, ну прям идеальная любящая семейка! Ещё Ульянку дочкой прописать и можно на обложку "Работницы"!

Подкол понятный, с расчётом на расхожие стереотипы. Но, где я, и где эти стереотипы? Потому и отвечаю совершенно прозрачным намёком:

— А что? Идея хорошая.

— Это можно рассматривать как официальное предложение? — нежным голосом уточняет Два Че.

Отвечаю предельно серьёзным тоном:

— Зависит от того, как ты сама к этому относишься.

Два Че смотрит на меня с прищуром и медленно и столь же серьёзно отвечает:

— Я подумаю.

— Время пока есть, — киваю я.

На это Алиса встрепенулась и явным подозрением уточняет:

— Пока?

В ответ пожимаю плечами:

— Ну… не хотелось бы ждать до 50.