Бесконечность + 1

Все получилось удивительно легко. Невероятно. Без единого усилия. Салон Моник был не просто бутиком, а настоящим свадебным центром с полным спектром услуг: кольца, проведение церемоний, цветы, фотографии, и все это быстро, буквально за час. Моник сделала всего один звонок, и нас посадили в лимузин, отвезли в бюро регистрации браков. Мы вошли, показали документы, поставили подписи, заплатили шестьдесят долларов за разрешение на брак и вышли. Никаких анализов крови, как в некоторых других штатах, никакого ожидания. У меня даже автограф никто не попросил. Моник позаботилась и об этом. Она, судя по всему, прекрасно знала, кто я, и организовала все так, чтобы нас быстро провели через служебный вход и так же быстро вывели обратно. Служащий в бюро ни капли не удивился нашему появлению. Ему, похоже, не было никакого дела до того, что наши лица мелькают на обложках таблоидов. Это же Вегас, напомнила я себе. Моник и те, с кем она сотрудничала, наверняка сто раз сталкивались с подобными ситуациями. Лимузин доставил нас обратно к часовне, где мы втиснулись в пятнадцатиминутное окно между заранее забронированными церемониями.

Я не хотела, чтобы у меня на свадьбе был Элвис. Я любила его, но не настолько. Литл Ричард тоже был отвергнут. Никакой музыки, никаких искусственных цветов. Никаких торжественных проходов к алтарю под руку с давно почившей звездой рок-н-ролла. Вместо этого нас отвели в маленькую комнатку, где были зажжены маленькие свечи и ждал настоящий пастор. Встав рядом, мы без лишних вступлений произнесли клятву. «В богатстве и в бедности» – на этих словах Финн вздрогнул, словно ему не нравилось, что он относился ко второй категории. «В болезни и здравии» – тут поморщилась уже я, вспомнив, что Финн считал меня немного чокнутой. А бабуля и вовсе была уверена, что я клиническая сумасшедшая. Ну, или ей просто хотелось, чтобы я так думала. И наконец: «Пока смерть не разлучит нас». Мы посмотрели друг на друга, прекрасно зная, как легко смерть может разлучить тебя с теми, кого ты любишь.

– Согласна, – сказала я.

– Согласен, – произнес Финн.

И все. Свидетель поставил подпись, мы обменялись простыми кольцами – я бы не удивилась, если бы наши пальцы позеленели от прикосновения к дешевому сплаву. Но, поскольку Финн остался нормального цвета, качество колец меня мало волновало. Моник включила их в стоимость свадебного экспресс-пакета, который обошелся нам в пятьсот долларов. Три тысячи восемьсот я отдала за наши наряды, начиная от белья и заканчивая моими бриллиантовыми сережками и парой шелковых и кружевных аксессуаров – Моника была убеждена, что они мне пригодятся, и я с ней согласилась.

К этим суммам я добавила чаевые для нее и еще сто долларов для Пьера. Они оба просто спасли меня и превратили этот день в праздник. Я уже решила, что если благополучно разберусь со всем этим скандалом, то впредь регулярно буду обращаться к Моник за платьями. Я всегда платила добром тем, кто был добр ко мне, о чем и сказала своей спасительнице. И потом, мне давно пора самой выбирать людей в команду. Бабуля больше не будет решать за меня. Пора начать новую жизнь, прямо сегодня, прямо сейчас, и первым в этой новой жизни будет мужчина, которого я только что поклялась любить до конца своих дней.

Финн наблюдал за происходящим молча, с серьезным и задумчивым видом, будто перед ним было сложное уравнение, требующее решения, но, когда он сказал: «Согласен», я ему поверила. И когда я сама произнесла: «Согласна», это было от всего сердца, которое так расширилось от любви, что ему стало тесно в груди. Мне было легко, словно голова у меня наполнилась гелием, и я сжала руку Финна, опасаясь, что меня просто унесет ветром.

Мы попозировали для фотографий, но попросили сделать их на одноразовый фотоаппарат, который забрали с собой, не желая, чтобы кадры с нашей свадьбы попали на страницы таблоидов раньше, чем мы доберемся до Лос-Анджелеса. Это была наша тайна, момент, принадлежавший лишь нам, а всех остальных мы поставим в известность, когда – и если – захотим.

Мы вернулись в бутик, чтобы переодеться, хотя я оставила кружевные трусики и надела подходящий к ним бюстгальтер. Все остальное мы сдали Моник, которая осторожно упаковала вещи в чехлы, напоминающие палаты в психбольнице: у них были укрепленные стенки, обитые мягким материалом, и фиксаторы, удерживающие каждый предмет на своем месте. Через три часа после прибытия в Вегас мы вышли из бутика с кольцами на пальцах, закинув чехлы на плечи, предвкушая пятичасовую поездку на автобусе. Медовый месяц Бонни и Клайду не светил.

Мы зашли в гастроном. Финн купил для нас сэндвичи и кексы с глазурью и посыпкой, которые должны были сыграть роль свадебного торта. Когда Клайд вставил в предназначавшийся мне кекс свечку, я посмотрела на него с удивлением.

– Ты что, стащил ее с церемонии? – спросила я, едва не задыхаясь от смеха.