Бесконечность

– Бесконечность.

Расслабившись, доктор Брайер откинулась на спинку скамейки. Я не знал, чего она ожидала, но не произошло ровным счетом ничего. Она крепко обхватила себя руками, словно замерзла на ветру с озера.

– Вы не хотите объяснить мне, что происходит? – спросил я.

– Вы правда меня не помните?

– Доктор Брайер, я уже сказал вам: мы с вами никогда не встречались. Впервые я услышал ваше имя, увидев в гостинице афишу вашего выступления.

– Зовите меня Евой, – попросила она. – Пожалуйста. Все остальное режет слух. Мне нужно задать вам кое-какие вопросы.

– Задавайте.

– У вас бывали провалы в памяти? Чтобы вы, очнувшись, не понимали, где находитесь и что с вами было?

– По крайней мере, я об этом не знаю.

– Даже когда вы бываете пьяны?

– Откуда вы знаете, что я пью?

– Просто ответьте на мой вопрос.

– Нет, я уже много лет не напивался до потери памяти. Как правило, я помню все глупости, которые совершил.

Ева нахмурилась:

– У вас недавно не было психической травмы?

– Была. На самом деле это самая страшная психическая травма в моей жизни. В аварии погибла моя жена.

– Ваша жена! – воскликнула она.

– Карли. Наша машина упала в реку. Она утонула. Я не смог ее спасти.

Ева отодвинулась от меня. Ее голос наполнился льдом.

– Я очень сочувствую вашей утрате. Это ужасно.

– Да, очень.

– Возможно ли такое, что после аварии у вас случилась потеря памяти?

– Если и случилась, вы – единственное, что оказалось в ней стерто, – сказал я. – Послушайте, вы, очевидно, принимаете меня за другого человека. Вы не хотите сказать, как мы с вами якобы познакомились?

Ева встала со скамейки и протянула мне руку. Я тоже встал, и мы направились на восток, прочь от фонтана. Мы пересекли объездную дорогу и продолжили путь до тех пор, пока не оказались в нескольких шагах от озера. Я почувствовал на губах брызги воды. У причала качались яхты, скрипя снастями. Чуть дальше ветер поднимал белые гребешки. Позади нас сияли огнями небоскребы.

Ева повернулась лицом ко мне. На шпильках она была выше меня ростом. Ветер трепал ее шелковистые волосы.

– Вы мой пациент. Вот откуда я вас знаю.

– О чем вы говорите?

– Вот уже несколько недель вы ходите ко мне на сеансы психотерапии.

Я попятился от нее:

– Что?

– Это правда.

– Нет, этого не может быть! Я даже вас не знаю!

– Поверьте мне, знаете. И я тоже вас знаю. Конечно, вы не говорили мне, что женаты, и это стало неожиданностью. – Ева склонила голову набок, пристально разглядывая меня, словно врач, пытающийся проникнуть в мой мозг. – Обязательно должен быть какой-то провал в памяти. Хотя, подозреваю, существует и другая возможность.

– Какая?

– Быть может, вы страдаете от синдрома раздвоения личности, – нахмурилась Ева. – Ваше сознание расщепилось на различные версии себя. Один Дилан не помнит то, что сделал другой. Я никогда не замечала никаких признаков этого, но другие персоналии могут быть весьма убедительными. Полагаю, также возможно, что мое лечение еще больше обострило ваше состояние.

– Лечение?

– Да. Вы были первым пациентом, которого я лечила по новому экспериментальному протоколу, разработанному мною. Я называю его своей терапией Множественных миров.

– Что это такое, черт возьми?

– Это способ разрушения барьеров между отдельными жизнями, созданными нашим мозгом. Построения мостов между параллельными вселенными. Это чем-то напоминает концепцию регрессии в прошлую жизнь, однако, вместо того чтобы возвращаться по времени назад, человек движется вбок, в свои другие миры. Вот почему я попросила вас произнести слово «бесконечность». Это наше кодовое слово, сигнал, побуждающий головной мозг закончить сеанс. Где бы вы ни находились, в каком бы из миров ни были, вам достаточно было произнести это слово, чтобы вернуться ко мне. И я хотела посмотреть, как вы отреагируете на мою просьбу его произнести.

– Я никак не отреагировал, потому что оно для меня ничего не значит.

– Да, это крайне любопытно. Даже не знаю, как к этому отнестись.

Я покачал головой:

– И как работает это лечение?

Ева оглянулась на дорожку вдоль берега. Мы по-прежнему оставались одни, однако она, очевидно, не хотела, чтобы нас услышали.

– Вы когда-нибудь слышали о психиатре из Сан-Франциско по имени Франческа Стейн? Она была во всех новостях несколько лет назад, когда выяснилось, что она подправляет воспоминания своих пациентов с помощью сочетания психотропных препаратов и гипноза.

– Может быть. Мне ее имя незнакомо.

– Мы с Франчи дружили. Еще со школы. Мы много говорили о терапевтических возможностях теории Множественных миров. Она считала, что можно использовать технику, подобную той, с помощью которой она подправляла воспоминания, для того чтобы помогать людям «ощутить» свои другие жизни. И с тех самых пор я изучала эту теорию.

– Прыжки между мирами? – скептически поинтересовался я.

– Совершенно верно.

– И вы хотите сказать, что сделали это со мной?

– Вот именно.

– Я бы ни за что не согласился на такое.