Бесконечность любви, бесконечность печали.

Вернее, прорычал. Негромко, но с такой угрожающей силой, что, не проронив ни слова, Лера попятилась к двери и выскочила из палаты. Сделав несколько шагов по полутемному коридору, она, словно споткнувшись, остановилась, оглянулась на захлопнувшуюся дверь. И вдруг... поняла, что проиграла. Именно проиграла. Притом ни много ни мало, а лучшую часть жизни - той, что так многообещающе начиналась со знакомства с Кореневым-Ла-дышевым и могла бы продолжаться сейчас. Горькое осознание в одно мгновение обернулось жгучей жалостью к себе и обидой. Спазм сжал горло.

За что? Почему все тщательно просчитанные комбинации в итоге оборачиваются против нее самой? Абсолютно все! И даже последний этап жизни, когда, казалось бы, что-то стало получаться, вдруг показался ей совсем убогим. Чего достигла? Места начмеда и туманных перспектив зацепиться чуть-чуть выше? Так ведь и плата непомерная: одного мерзавца Обухова вытерпеть чего стоит! Семья так и не сложилась, с дочерью контакта нет... Ради чего она живет?!

Боже, как же ей хотелось повернуть время вспять! Хотя бы до того момента, когда узнала о беременности. Но рассказать о ней следовало Вадиму, а не Петру...

Спазм душил, слезы готовы были хлынуть рекой, но даже в таком душевном бессилии Валерии удавалось себя контролировать: надо еще как-то покинуть эту проклятую больницу. Не идти же мимо стойки приемного покоя зареванной? Так что позволить себе в не вовремя настигшую минуту отчаяния она могла только самую малость - прислониться к стене между пустыми железными кроватями и беззвучно выть.

Неожиданно со стороны ведущей на лестницу двери послышался разговор. Впереди по коридору тоже раздались голоса и показались фигуры людей. Лихорадочно вытирая глаза кончиками пальцев и решая, куда лучше спрятаться, Лежнивец замешкалась.

Скрипнула дверь, повеяло холодом. В ту же секунду раздался щелчок, включилось верхнее освещение. Рефлекторно зажмурившись, она снова открыла глаза и столкнулась взглядом... с идущей прямо на нее Людмилой Семеновной Балай!

-      Здравствуйте... - пробормотала Валерия Петровна, отступила от стены и опустила взгляд в цементные плиты пола.

-      Вы уже поговорили? - поинтересовалась начмед, сопровождавшая чиновницу. - Вот Людмила Семеновна тоже желает навестить Ладышева.

-      Добрый день! - не сказала, а недовольно хмыкнула Балай и, окинув Лежнивец испытующим взглядом, недобро поинтересовалась: - Что во время карантина в больнице делают посторонние?

-      Валерия Петровна Лежнивец - не посторонняя. Она коллега, начмед, опыт перенимает, - поспешила оправдаться Якушева. - У них завтра два терапевтических отделения открывают.

-      Какая больница? - Людмила Семеновна смерила женщину с ног до головы. - А-а-а... Поняла. Говорите, опыт перенимает? Посмотрим, чем ей завтра поможет чужой опыт, - недвусмысленно намекнула она и, глянув на дверь палаты, уточнила: - Здесь?

-      Да, Ладышев в этой палате.

Балай вдохнула, выдохнула, поправила прическу и осторожно постучала. Не услышав ответа, тем не менее уверенно нажала на ручку.

-      Вадим Сергеевич? - произнесла она елейным голосом в приоткрытую дверь, чем сильно удивила оставшихся в коридоре женщин. «Надо же! Оказывается, крыса умеет разговаривать, а не только визжать и кусаться», - подумали обе. - Ну что же вы себя не бережете? Не оповестили, что больны. Мы бы с Кирочкой...

Дверь захлопнулась. Услышать продолжение разговора стало невозможно. Как и подслушать.

-      Ох, Валерия Петровна, спасибо вам - вовремя предупредили! Хорошо, что мы не успели уплотнить этого Ладышева! - искренне поблагодарила Якушева. - Я ведь в Минске только полгода работаю, не всех VIP-персон знаю, - развела она руками. - Если уж сама Людмила Семеновна приехала его навестить, это о многом говорит... Теперь я ваша должница.

«И ведь не случайно сама приехала, - согласилась с ней Лежнивец. - Доказательство связи, и явно служебной. Вот и коррупцион-Н.1Ч зацепка. А что, если написать анонимку? - пришло ей в голову.

Надо поинтересоваться информацией о последних аукционах. Якобы просто так, из любопытства. Если среди победителей будет Ладышев - составить заявление и послать куда надо. Там обязаны отреагировать. Даже если ничего не подтвердится, обоим жизнь медом не покажется. Парочка анонимок - смотришь, и кресло зашатается, - Лежнивец мстительно сузила глаза. - А что касается Вадима... Если Балай действительно когда-то принимала участие в травле и смерти его отца, мало и ему не покажется. С журналисткой разобралась, но она в сравнении с Людмилой Семеновной -слепой котенок в той истории. Надо же мне было приехать именно в эту больницу! Интуиция», - усмехнулась она.

-      Ну что вы, Светлана Валентиновна, какие долги? - Валерия непонимающе пожала плечами. - Мы - коллеги. Кому как не нам помогать друг другу? Мне пора, - взглянула она на часы. - Еще в свою больницу вернуться, посмотреть, все ли подготовили. С двенадцати ночи больных повезут.

-      Ехали бы лучше домой, Валерия Петровна. У вас такой усталый вид! Глаза красные, - посочувствовала Якушева. - Неровен час