Бесконечность не предел (сборник)

– Очень даже надобно, – обрадовалась Варвара. – Покажете – где что, мы сами заварим.

– Не, это я сам, тут порядок заварки нужен. Сёдня я дома, а завтреча на пару деньков в лес пойду, на дальнюю делянку, там просеку через бор хотят пробивать, для ЛЭП. Придётся вам без меня управляться.

– Управимся, – улыбнулась Варвара.

– У меня в погребе засолы стоят в бочках, грибочки там, капустка, ягодки, так вы пользуйтесь.

– Спасибо, Николай Кузьмич, в долгу не останемся.

– Да рази в долге дело. А вот за хлебом или чего ещё в райцентр надо ехать, в Бийск, или в Ягодный, посёлок тут недалече, верстах в двенадцати.

– Разберёмся, отец.

Серафим и Андрей уехали в тот же день, к вечеру, убедившись, что переселенцы устроены.

Лесник же действительно ранним утром оседлал свой квадроцикл, который ему выдали в лесничестве, и увёз собаку – сибирскую лайку Альму, которая представляла собой весь живой уголок лесника. Поскольку работа не оставляла ему много свободного времени, он домашнюю живность – корову, поросят, кур – и не заводил. Хотя за садовым участком ухаживал ревностно, сажал картошку, лук и репу.

Таким образом, на второй день после бегства из Бийска, а так оно и было на самом деле, Саблины и их подопечные остались одни, не считая Паши, который рьяно принялся исполнять обязанности охранника. Он обошёл хутор, осмотрел все подъезды к нему и к дому лесника, стоявшему на самом краю селения, почти в лесу, и принялся укреплять ветхий забор усадьбы, отгораживающий дом от улицы и от соснового, с редкими берёзами, леса.

О своём обещании навещать „брата“ из сорок четвёртого превалитета Данимир помнил, но события не позволяли ему отвлекаться, и лишь наутро семнадцатого июля, после отъезда лесника, он наконец смог добраться до Даныбая Шаблюки.

„А я принял вас за серьёзных людей, – с деланым сожалением отозвался снайпер после того, как Данимир поздоровался. – Или что-то случилось?“

Саблин смутился и разозлился одновременно, понимая, что виноват.

„Разве мой братец не заходил?“

„Ты первый“.

„У нас… форс-мажоры“.

„В принципе я это понял, – подобрел снайпер, – так что не обижаюсь. У нас тоже не сладко, сидим ждём спасателей“.

„Кого?“

„Миранда дозвонился до отца, тот послал подлодку, будет у нас через пять… нет, уже через четыре часа“.

„Давай подробнее“.

Даныбай, прогуливающийся в этот момент в шортах и расстёгнутой рубашке по нижней палубе отеля, удалился от пленэра вдоль борта одного из корпусов и рассказал о происходящих в отеле событиях.

„Слава богу, что у вас затишье, – вздохнул с облегчением Данимир. – Но ты прав, это ненадолго, Админы всё равно отреагируют на неудачу и пошлют новый десант. Я сейчас схожу к брату, и мы по очереди начнём дежурить с вами. Больше новостей нет?“

„Прохор ходил в Бездны“.

„Да ну? Один? Не заблудился?“

„Его спас Прохориил“.

Саблин не сразу сообразил, о ком идёт речь.

„Прохо… риил?! Девятьсот девяносто девятый?! Как это произошло?“

Даныбай поведал историю контакта Прохора-44 со своим „родственником“ из числомира 22222.

„Ничего не понимаю, – признался Саблин. – Он что – следит за ним? Такие совпадения не бывают случайными. Прохориилу ваш Прохор зачем-то нужен“.

„Этого я не знаю“.

„Но каков братец у вашего Прохора! Как он мог согласиться на предательство? Сдать „родича“?! Что же ему пообещали, чем купили? Бессмертием?“ Последнее мыслеслово Саблин окрасил в цвет брезгливости.

„Вероятно, они живут иначе, – рассудил Даныбай равнодушно. – Не стоит осуждать тех, кто зависит от неизвестных нам обстоятельств“.

„Согласен, извини, – остыл Данимир. – Мы не знаем, чем и как живут Бездны. Прохориил ничего вашему Прохору не говорил?“

„Не знаю“.

„Ладно, возьмём на заметку, спас – уже хорошо. Он очень странный человек и очень сильный. Владыки в его психике разместили тюрьму на сотни „душ“ формонавтов, и он выдержал! Будет здорово, если парень присоединится к нам“.

„Это ваши проблемы“.

„Прошу прощения, братец, это теперь и твои проблемы, если ты дорожишь Прохором. Так что не откладывай на завтра то, что не надо делать никогда, как говорил один мой знакомый. Вместе будем вылезать из этого дерьма“.

„Не я влезал в это дерьмо… братец“.

„И не я, хотя ответственность за жизнь друзей лежит теперь на мне… и на втором Дане“.

„Ответственность пусть лучше несут другие. – Даныбай с неожиданным добродушием улыбнулся. – Не раздражайся, я на твоей стороне“.

„Тогда не шути как… провокатор!“

„От такого слышу“, – фыркнул снайпер.

„До связи“.

Данимир вернулся в своё тело, расслабился, глянул на часы: он отсутствовал ровно три минуты.

Получалось, что время в сорок четвёртом числомире текло чуть быстрее, чем в родном одиннадцатом. По субъективным ощущениям он разговаривал с „братцем“ не меньше десяти минут.

Надо навестить второго, всплыла суетливая мысль. Что у них там творится? Неужели тоже переезжают?

Он плеснул в лицо холодной воды из ведра на кухне, сделал несколько глотков, снова улёгся на диване.

Однако звонок по мобильному не дал ему возможности нырнуть иные числомиры. Звонил брат ДД:

– Данимир Тимофеевич, можете говорить?

– Слушаю, Валентин Дмитриевич.

– Я сейчас не Валентин…