Бесконечный поцелуй тьмы

Захлопнув чемодан, Менчерес бросил последний взгляд на спальню. В последний раз он видит это крошечное пространство с таким малопривлекательным декором. При нормальных обстоятельствах эта мысль и не пришла бы ему в голову, но сейчас она стала символом его решения. Он не вернется. Ни в эту комнату, ни в этот дом, ни в этот город. Он и так уже задержался здесь слишком долго, отказываясь разрывать ту последнюю связь с человеческой девушкой, которая по-прежнему преследовала его мысли, хотя он и сдержал свое обещание не преследовать Киру.

В комнату вошел Горгон. Взгляд его синих глаз был мрачен. Скандинавский вампир хорошо чувствовал настроение своего мастера, особенно теперь, когда обычные щиты, которыми окружал себя Менчерес, соскользнули вниз, стоило ему снова оглядеть комнату. Селена, Курт и Сэм уехали днем раньше. Пора и ему с Горгоном отправляться в путь. Откладывать уже нельзя.

— Самолет заправлен? — спросил Менчерес.

— Да.

Менчерес слабо улыбнулся.

— Нет нужды ехать со мной, мой друг. Я уже много раз говорил тебе, что тебе следует занять себя чем-нибудь другим, а не моими домашними делами.

Горгон улыбнулся в ответ, растягивая шрам, спускавшийся на всю длину его щеки.

— А я говорил тебе, что то, чем я займу свое время — моя забота.

Лояльность Горгона была основным требованием для принадлежности к клану Менчереса. Дружба — нет. Равно как и подлинная привязанность и забота. Некоторые вещи просто нельзя получить с помощью страха, уважения или силы.

Менчерес не произнес этого вслух, но был благодарен за то, что Горгон рядом, понимая, что вампир заботится о нем, выходя далеко за рамки простых обязательств. Если бы он сказал Горгону, сколько комфорта он привнес в его жизнь в течение последних нескольких суровых веков, это добавило бы Горгону решимости остаться, что не даст ему стать тем, кем он должен стать.

— Почему ты отказываешься просить свободу от моего клана? Ты же знаешь, я бы даровал ее тебе. Уже давно прошло то время, когда ты должен был сам стать Мастером.

Горгон сжал плечо Менчереса.

— Когда я больше не буду тебе нужен, я уйду.

И это будет достаточно скоро. Могила маячила где-то впереди, и не важно, искал он ее сейчас или нет. Возможно, он устроит свою смерть так, чтобы все выглядело, будто это сделал Раджедеф. От этой мысли Менчереса охватило холодное удовлетворение. Ты искал мой конец, Радж, но когда он придет, я удостоверюсь, что он настанет и для тебя.

У Горгона зазвонил мобильный.

— Наверное, пилот, — пробормотал он, отходя.

Выходя из комнаты, Менчерес усилием воли удержал себя от того, чтобы не оглянуться еще раз, и направился по коридору третьего этажа. В воздухе по-прежнему ощущался слабый запах лимона — аромат Киры, затаившийся здесь, словно она стала дразнящим его духом.

Менчерес пошел быстрее, за один шаг преодолевая сразу две ступеньки. Когда он выйдет из этого дома, он освободится от этих напоминаний о Кире, преодолеет странную, гипнотическую власть воспоминаний о ней, которые, казалось, господствовали над ним. У него не было времени на эту бесполезную тоску по женщине, которой не суждено было принадлежать ему.

— Сэр, — расколол тишину пустого дома голос Горгона. Голос, наполненный безотлагательностью, которая заставила Менчереса развернуться на полпути. Он поднялся по лестнице, на этот раз, вовсе не касаясь ступенек, взлетев на третий этаж.

Выражение лица Горгона было каменным, когда он протянул ему телефон.

— Вам стоит ответить.

Кира наблюдала за Факелом лишь одним здоровым глазом и сквозь пелену боли. После того, как он притащил их с Дженнифер наверх в ту секцию клуба, где не было никого, кроме двух других, не менее жестоких, вампиров, он продолжил требовать, чтобы Кира рассказала ему, что за вампир послал ее сюда. Она отказалась. Удары по лицу стали жёстче, однако она не нарушила свое обещание Менчересу. Затем Факел взял ее руку и медленно раздавил ее в своем кулаке, при этом, не прекращая улыбаться.

Боль от разламывающихся под его безжалостной хваткой костей была сильнее всего, что она когда-либо испытывала прежде. Факел не выпускал ее искалеченной руки, продолжая сжимать, в то время как другая его рука начала задирать ей юбку.

— Как тебе понравится, если я оттрахаю тебя, сжимая твою руку все сильнее с каждым толчком, а, сладенькая? — промурлыкал Факел.

Кира думала, что потеряет от боли сознание, что стало бы желанной передышкой, но этого не произошло. Все в ней восстало против одной только мысли нарушить свое слово, но это животное действительно сделает то, что сказал. По выражению его лица, Факел этим еще и насладится.

— Менчерес, — выдохнула она. — Он не посылал меня сюда, но… Я знаю Менчереса.

Факел отпустил ее так внезапно, что она упала, и на несколько секунд перед глазами воцарилась темнота. Когда же Кире удалось снова сфокусировать зрение, она увидела, что Факел обменялся настороженным взглядом с двумя другими вампирами.

— А это уже хреново, — пробормотал лысый.