Бесков

Итак, можно считать, что футбольное руководство, в которое, кстати, входил С. Савин, игра бело-голубых устроила. Действительно, весь коллектив выглядел отменно. Нас же, по понятным причинам, интересует роль Константина Бескова в работе пятёрки нападения «Динамо». М. И. Якушин в книге «Вечная тайна футбола» сопоставляет каждого с каждым в двух квинтетах сильнейших команд Союза. Кому отдать предпочтение: Гринину или Трофимову? Николаеву или Карцеву? Боброву или Малявкину? Сергею Соловьёву или Дёмину? Наконец, Федотову или Бескову?

Оппоненту Константина Ивановича, прямо скажем, грандиозный. Очень многие специалисты считают Григория Федотова вообще лучшим советским форвардом всех времён. И до войны Григорий Иванович, будучи на четыре года старше Бескова, действовал, конечно, гораздо ярче. Однако у нас речь идёт о послевоенном периоде. «В лучшие времена, — пишет Якушин, — до того, как он получил две тяжёлые травмы, Федотов, может быть, играл и посильнее — и авторитет у него был повыше, и маневрировал более широко. Но в послевоенные годы Бесков уже превосходил его тем, что чаще участвовал в игре, — он и сам мог в атаке остро, результативно сыграть, и партнёрам хорошие возможности создавать. Федотов же играл в основном для партнёров, прежде всего для Боброва. И среди футболистов тогда стало складываться мнение, что он только для других играет, а это в какой-то степени психологически действовало на самого Федотова. Он вроде с этим смирился. Когда же на поле делаешь одно дело, пусть даже делаешь его отлично, то сопернику к тебе приноровиться легче, а вот к тому, кто играет более разнообразно, — труднее. Поэтому я считаю, что Бесков в решающей фазе атаки имел преимущество в сравнении с Федотовым, что делало его в то время более опасным игроком».

Да и в отношении остальных старший тренер «Динамо» отдаёт некоторое предпочтение своим форвардам — лишь Малявкин, по мнению Михаила Иосифовича, заметно уступал Боброву. Безусловно, в данном случае возможен определённый субъективизм, но по ходу турнира динамовцы и вправду постоянно опережали армейцев. В 48-м разрыв достигал четырёх-пяти очков и какое-то время держался на этой отметке. Первый очный поединок завершился со счётом 2:2, и таким образом просвет сохранился. Затем, правда, армейцы почти нагнали динамовцев. Волею календаря их встреча во втором круге венчала весь чемпионат. Шансы «Динамо» были всё ещё предпочтительнее: 40 очков против 39.

Ход того исторического матча освещался многократно. Напомним только: до перерыва Бобров счёт открыл, Бесков — сравнял, Николаев снова вывел ЦДКА вперёд. А на 56-й минуте Бесков бросил в прорыв Савдунина, тот прострелил с левого фланга, и оплот обороны красно-синих Иван Кочетков срезал мяч в свои ворота.

Замечательный поэт-фронтовик Константин Ваншенкин, болевший за ЦДКА, писал в стихотворении «Футбол сорок восьмого года»:

...Как замерли динамовцы тогда! —
Когда Иван забил в свои ворота.
(Теперь бы целовались без стыда.
Теперь другая выросла порода).

Кочетков перешёл в полузащиту — смывать вину. ЦДКА насел на ворота Хомича. И всё же до 86-й минуты «Динамо» сохраняло «золотую» ничью. А на 86-й Всеволод Бобров провёл незабываемый решающий мяч. 3:2 — и вновь бело-голубым самую малость не хватило до титула.

* * *

Стоит признать: во второй половине 40-х в СССР существовали две команды экстра-класса, значительно превосходившие всех остальных, — ЦДКА и московское «Динамо». Тбилисцы под водительством неувядаемого Бориса Пайчадзе могли составить (и составляли) конкуренцию, однако вмешаться в борьбу за первенство им было не по силам. «Торпедо» и «Спартак» иногда подтягивались к вершине, но претендовать на лидерство ещё не имели возможности.

Армейцы же с динамовцами обладали не только хорошим материальным обеспечением, но и превосходными составами и бесспорно лучшими в стране наставниками. Борис Андреевич Аркадьев и Михаил Иосифович Якушин вели давнее знакомство: первый даже тренировал некоторое время второго. К тому же, волею судеб, жили они в одном доме, в одном подъезде — вообще через стенку. Специалисты, естественно, постоянно встречались, интеллигентно и доброжелательно беседовали друг с другом, никогда, однако, не касаясь футбольных тем.

Соперничество бело-голубых и красно-синих напоминало рыцарский турнир. Игроки изобретательно, мастерски, на грани и за гранью возможного состязались в честной борьбе, исключительно по правилам. Константин Бесков, в частности, оказался истинным рыцарем не только на поле, но и в жизни. Причём тем рыцарем, который борется с несправедливостью, пусть и защищённой пока неправедными законами.