Бескрайняя плоть

— Как я могла быть без тебя!.. Как я могла существовать в своём обычном мире…этой Луны…этих всех "Лунстроев"…фирм…прокладок, наконец!.. — восклицала Вероника, распушивая свои ослепительные волосы, словно бесконечный кометный хвост.

— А я как мог!.. Как…Почему ты вспомнила про…прокладки?… — спрашивал Зудов, закруживаясь вихрем, будто некий глобальный винт.

— Я…не знаю!.. — смеясь, отвечала Вероника, ныряя под него, и взлетая над ним. — Прокладки — символ этой, или же, скорее, той реальности, такой же незыблемый, как, скажем, ну…жопа по телевизору!

— Ха-ха-ха-ха! — хохотал Зудов, изумляясь её мудрости и святому веселью. — Жопа по телевизору! Это абсолютно точно!.. А давай полетим на Землю — на нашу Землю…Мы можем там…шалить…и делать всё, что угодно!.. Как я хочу сейчас увидеть свою фирму, свой «жужуинвест», своего начальника и…вставить ему в его жирную жопу телевизор!.. Ха-ха-ха-ха!!!

— Ух ты…проказник!.. — разрумяниваясь от полёта, кричала З. З. Вероника. — Кстати… — тут она вдруг подлетела совсем близко и стала серьёзной, — кто ты? Дьявол? Бог? Ангел? Или же…просто мой сон?…

— Какая тебе разница, — на ушко шепнул ей Зудов. — Я сам ещё точно этого не знаю. Но я…могу!.. Я — и то, и другое. И я — твой возлюбленный!

— Я так и знала, — так же серьёзно сказала Вероника Свет. — Полетели на Землю.

Миг — и они уже пробивали облака земной атмосферы, кружась в полёте над небоскрёбами Москвы и аккуратным красным Кремлём.

— Ну и где? Где "жу-жу"?

— Ту-ут!! — заорал Зудов, вновь хватая за руку возлюбленную, и влетая с ней прямо в окно своего родного, розово-зеркального здания, где на двадцать втором этаже располагался "жужуинвест".

Лера Небаба что-то резво печатала на компьютере, рядом с ней стоял Свен Свенович Труть и нежно поглаживал попку Никитки, который на четвереньках губами приник к его ширинке и ласково облизывался.

— А вот и мы! — рявкнул Зудов, приземляясь на стеклянный стол перед всеми своими сослуживцами, держа Веронику на руках. — Не ждали?…

Все остолбенели; Труть инстинктивно отпрянул от Никитки, а тот ошалело потянулся почему-то к чулочной ножке Небаба.

— …Захар…Захарович…Вы?… Откуда…Я же…вас…

— Я там и есть, — сказал З. З. — Ваш «хроник» — это супер! А вы тут занимайтесь своими прокладками и деньгами! Зато у меня сейчас есть вся Вселенная и любовь!

— Кто это? — укоризненно спросила Лерочка, тяжко вздохнув.

— Вера! — твёрдо заявил Зудов. — Да ну вас всех!.. Козлы. Но одну вещь я всё-таки сделаю!

Он бережно оставил Веронику висеть над зеркальным столиком, а сам быстро слетал в кабинет Трутя и схватил большой телевизор «Сссаньё», горделиво стоявший прямо перед трутёвским столом.

— Разворачивай зад, Свеныч! — жёстко приказал он, возвращаясь назад.

Труть остолбенел, потом вдруг всё понял, послушно снял штаны с трусами и выставил, приподняв слегка вверх, свою большую, жирную жопу, горестно стискивая зубы и расставляя ноги. Зудов мгновенно задвинул «Ссаньё» в задний проход Трутя, который оказался настолько, видимо, мощно разработанным, что вместил себя весь телевизор, оставив только шнуровую вилку снаружи. Труть как-то хрюкнул, обмякая, побелел, высрал телевизор назад, вместе с говном, кровью и кишками, и упал на пол, чуть не пришибив Никитку, и, очевидно, в сей же момент померев.

— Убийца!.. — тявкнул Никита, а Небаба тут же схватила принтер и запустила им в Зудова.

Принтер пролетел сквозь воздушно-сияющее, небесное тело З. З. и шмякнулся об стену.

— Сгиньте-ка вы все! — взмахнул рукой Захар Захарович.

Всё исчезло; З. З. и Вероника стояли посреди зелёного тропического леса.

— И что дальше? — спросила Вероника. — Как же с тобой…забавно!

— Я приглашаю даму сердца в ресторан, — вежливо сказал Зудов, поправляя галстук и манжеты.

Они сидели за столом огромного, бесконечно теряющегося в каких-то мировых далях, ресторана и пили чай, чокаясь.

— Как я могла быть без тебя… — проговорила Вероника Свет. — И без настоящего мира! Где всё возможно! Возьми меня к себе! Насовсем! Я не хочу никуда возвращаться!

— Я попробую, — ответил З. З., даря ей большой лиловый цветок. — А пока — до свидания. Славно повеселились! Я возьму тебя к себе, и мы построим наш собственный мир, где будем жить, как захотим, и сколько пожелаем. Я попробую. Я тебя через всё проведу!..

— Я люблю тебя… — прошептала Вероника Свет, перевернулась на другой бок и заснула долгим, тёмным сном в своей спальне, в отчем доме, рядом с "Лунстроем".

24. ПЕРХОТЬ И ЗАПАХ

В следующую ночь Зудов явился, едва дождавшись Вероникиного сна — настолько он был в неё влюблён, окрылён и счастлив. Вероника удовлетворённо кивнула ему своим заснувшим лицом, а потом вдруг озабоченно проговорила:

— Я не знаю, что мне делать…Весь день — Луна, папа, мама, скафандры, всё, как положено, прокладки засовываю, моюсь шампунью, а потом, ночью, вдруг — ты…Не мучай меня, уйди, или возьми в этот свой мир, где мы с тобой можем…всё!..

— Я могу всё, — подтвердил Зудов, обволакивая её воздушностью своей ирреальной плоти.