Бескрылый ангел

— В каком брате? Ты никогда не говорил, что у тебя есть брат.

— Он ушел из дома, когда мне было семь лет, — Эдуард Вебер напряженно подбирал слова, осторожно воскрешая в памяти тревожные образы. — Это был ужасный вечер. Но он никогда не думал о нас с мамой. Они собирались в свече. По ночам он рассказывал мне, как они вызывали духов, говорил, что если он захочет, они придут и убьют меня. Мой брат — единственный человек, который внушал мне страх. Он очень гордился, что был сатанистом, говорил, что туда не берут всех подряд, и меня ни за что бы не взяли, и что если я зайду ночью в свечу и поднимусь на девятый этаж, меня разрежут на кусочки и бросят в костер, а пепел развеют по ветру.

Карина с нежным сочувствием поцеловала Эдуарда в висок. Давно угасшая любовь к мужу неожиданно на миг вспыхнула в ней. В этот миг он не был тем самоуверенным, властным и эгоистичным Вебером, каким его знали деловые партнеры, многочисленные любовницы и жена.

Теперь, когда Эдуард находился во власти детских страхов, его голос был лихорадочно-возбужденным, а глаза болезненно блестели.

Эдуард нервно сглотнул и запустил пальцы в джунгли волос.

— Ту ночь я не забуду никогда. Мы с мамой уже легли спать, но ни я, ни она не могли уснуть, хотя было за полночь. У нас была маленькая квартирка, я, брат и мама спали в одной комнате. Я уже начал дремать, меня разбудили страшные, нечеловеческие крики. Он метался по комнате. Мама включила свет. Лицо брата было очень бледным, глаза, как у сумасшедшего. Он поднес руки к лицу, на них была кровь, потом он стал кататься по полу. Он кричал: «Отма! Отма! Я не убивал ее! Это сделал Он! Он забрал ее в ад!» Мама стала успокаивать брата, мы попытались поднять его и уложить на кровать, но он с силой оттолкнул нас и бросился к двери. Всю ночь мы с мамой искали его. А утром я увидел в окно, как к нашему подъезду подъехала милицейская машина. Моего брата подозревали в убийстве. Сказали, что ночью из окна того дома сбросили девушку. В то же утро под самой крышей свечи появилась надпись «Отма». С тех пор я ничего не слышал о моем брате.

Карина нежно провела рукой по щеке Эдуарда:

— Почему ты раньше ничего мне не рассказывал?

Эдуард задумчиво покачал головой:

— Я не хотел об этом вспоминать. Думал, прошлое ушло навсегда.

Женщина сочувственно посмотрела на мужа:

— Ничто не уходит навсегда… Я, конечно, не психолог, но я бы посоветовала тебе как-нибудь сходить в свечу. Убедиться, что твои детские страхи были напрасными.

К Эдуарду Веберу уже вернулось самообладание, и он снова вошел в свой излюбленный иронично-роковой образ:

— Между прочим, очень даже неплохая идея. Может быть, сделать это прямо сейчас? Если не вернусь через час — значит, меня принесли в жертву вместо крысы.

И Вебер быстро направился к выходу, выбежал на улицу, сел в красный автомобиль и вскоре затерялся среди огней ночных дорог.

…………………………………………………………………………………………………..

Эдуард мчался на последней скорости, игнорируя сигналы светофоров. Через пять минут за поворотом показалась свеча. Это пустующее девятиэтажное здание, стоявшее посреди пустыря на возвышенности, показалось Эдуарду огромным. Оно с нелепым и величественным презрением смотрело пустыми глазницами окон на празднично раскрашенный огнями ночной город. Красный автомобиль свернул на бордюр и, неуклюже переваливаясь на буграх и крупных разбросанных камнях, направился к заброшенному зданию.

Эдуард с силой хлопнул дверью автомобиля и стремительным рывком приблизился к свече.

Оказавшись же внутри здания, он остановился, почувствовав, что пол усеян многочисленными крупными и мелкими камнями. Все мысли настороженно замерли в ожидании, только одна нелепо заявила: «Нужно было взять с собой фонарь», и тут же погасла.

Постепенно кромешная тьма начала рассеиваться, и Эдуард уже различал очертания стен, дверных проемов, длинных коридоров и стал осторожно продвигаться в темноте. Эдуард не испытывал ни страха, ни волнения — только равнодушно зияла образовавшаяся внутри пустота, в которой шевелилось не кстати проснувшееся любопытство.

На часах Эдуарда фосфорическим красным блеском горели цифры: 23.49.

«В полночь я буду на девятом этаже», — пронеслась еще одна мысль, и Вебер почувствовал неожиданный прилив злорадства.

Каждый шаг гулким эхом проносился по этажу.

Эдуард вышел на открытую площадку. Звезды и луна равнодушно мерцали на холодном осеннем небе, отражаясь в реке.

Надо было спешить. Эдуард, спотыкаясь, быстро продвигался по темным лабиринтам коридора, едва не угодив в темный проем лифта. Седьмой этаж!.. Осталось совсем немного…