Бесноватый Цесаревич

Но сейчас меня больше заботили другие вещи. Первое – это здоровье Юлии. Рожать в шестнадцать лет опасно и в двадцать первом веке. Сейчас это лотерея, причём часто со смертельным исходом для матери и ребёнка. Надо написать Блоку, чтобы он подключил своего знакомого акушера, с которым был в постоянной переписке. По его словам, это светило русского акушерства, как всегда, не признанное в родном Отечестве. Тот с энтузиазмом воспринимал все рекомендации по гигиене и другие инновации от Блока. В итоге смертность среди рожениц резко снизилась. Главное – уберечь Юлю от местных коновалов, выдающих себя за врачей. И второе, что ни на миг не давало мне покоя – я не любил Юлю. Для этого времени подобные переживания могут быть приняты за бред, но я же из другой эпохи. Она мне нравилась и вообще была очень лёгким и приятным человеком, но не более того. В это время чувства девушек и женщин в принципе никого не волновали, разве что в любовных романах описывались какие-то фантастические истории, для того и существуют сказки. Замуж девушек выдавали точно не по любви. Могли, конечно, спросить мнение невесты, но далеко не всегда. Это не значит, что все браки были несчастливые, просто иное время, которое мне не понять. Я смотрел на брак и отношение к женщинам сквозь призму двадцать первого. В моё время было не лучше, просто иначе. Для меня чувства к женщине, с которой ты живешь и тем более растишь детей, имели первостепенное значение. Раньше я как-то не воспринимал всерьёз свою нынешнюю жизнь и особо не задумывался о Юлиных переживаниях. А вот сейчас пришлось серьезно задуматься. Надо учитывать, что наш ребёнок может стать наследником престола.

И ладно бы я просто не любил Юлю. Я теперь точно понимаю, что люблю другую женщину. Подобное чувство было у меня только один раз, в студенческие годы. Счастливого конца у той истории не получилось. И вот опять ситуация повторяется, только в другом теле и ином времени. Не знаю, как я буду выкручиваться из сложившейся ситуации, но меня непреодолимо тянуло к этой женщине, и мне сложно, что-то изменить. Чувствам не прикажешь.

Ладно, пойдём по пути одной американки, и не будем думать об этом сегодня. Завтра желательно тоже об этом не думать. Буду решать проблемы по мере из появления.